Идеал красоты в разных эпохах слоях общества. Идеал женской красоты на картинах известных художников

Эпоху Средневековья сменила следующая. Усовершенствование орудий труда привело к увеличению продуктов - появился излишек. Это дало толчок для развития торговли, а для этого были налажены пути сообщения между отдельными провинциями и между разными государствами. Прогремели великие географические открытия. Места, которые находились на пересечении путей, стали центрами торговли. В них и начала развиваться культура. Общая интеграция дает право вести речь об обобщении идеала красоты для Европы, хотя мы знаем, что эти земли развивались достаточно неоднородно.

В любом случае, идеал красоты Ренессанса отличался от идеала красоты предыдущей эпохи. С человеческого тела было снято табу, наложенное церковью. Душа отходит на второй план, и перед нами во всем своем величии появляется Тело.

Красота теперь снова неотрывно связана с телом. К женской красоте перестали относиться, как к дьявольскому искушению, а к телу - как к греховному сосуду. Напротив: красота теперь - дар Божий, заслуживающий поклонения, а прекрасные женские тела появляются на картинах всех выдающихся живописцев.

Люди вспомнили, что «когда-то они это уже видели», и искусство взяло за образец достижения антич-ности. В моду вошло стремление к полярной противоположности полов, и это поставило следующее правило: совершенная красота содержится в выражении половых отличий мужчины и женщины. Подчеркнутые женские половые признаки стали залогом красоты. С другой стороны, мода на здоровье диктовала женщине иметь все данные для материнства - в первую очередь, большую грудь. Красивыми считали широкие бедра, крепкую талию и толстые ягодицы. Девичья красота уступала красоте зрелой женщины 35-40 лет.

"Ax, Филина, люблю я смеющуюся морщинку около твоего глаза, не сочной молодости, а опытности создание. Когда мои жадные руки охватывают твой пышный стан, грудь твоей дочки не прельщает меня. Мне люба зрелая осень, и для нее я забываю весну. Иди! Я укачаю тебя, пока зима не накроет белой пеленой виноград".

Предпочтение, которое давалось зрелой матери перед только что расцветающей дочерью, мысль, что зрелые прелести первой соблазнительнее, выражалась непосредственно в самых разнообразных формах. Грудь, уже ставшая источником жизни, более всего манит и интересует мужчин. Вот почему художники так охотно изображали Марию, кормящую младенца. Вот почему также в XV и XVI вв. колодцы и фонтаны так часто сооружались в виде женщины, из грудей которой брызжет вода. Она лучший символ брызжущей во все стороны жизни, символ питающих сил. Достаточно вспомнить знаменитый "колодезь добродетели" в Нюрнберге. Можно было бы привести сотню других примеров. Все они одинаково драгоценные и прекрасные доказательства творческого пыла эпохи. Из таких фонтанов часто текло вино, которым в праздничный день город или князь угощали народ.
Прекрасная женщина, достигшая зрелости, может, естественно, предъявлять к мужу самые высокие требования, о чем, впрочем, подробнее в главе о любви в эпоху Ренессанса.

Та же самая точка зрения объясняет нам, почему тогда, в противоположность другим эпохам, беременная женщина считалась эстетически прекрасной. И не только в переносном смысле, не только как символ материнства, нет, самое состояние беременности производило эстетическое впечатление. Доказательством служит, на наш взгляд, тот факт, что искусство очень часто изображало беременную женщину, и притом со всеми характерными признаками беременности. Наиболее известна в этом отношении картина "La Gravida" ("Беременная". — Ред.), приписываемая Рафаэлю. Другим доказательством служит то, что, изображая нагих женщин, им охотно придавали вид беременных. Достаточно вспомнить Еву ван Эйка и другие подобные женские изображения.

Одежда стала более открытой. Платья теперь щедро демонстрируют плечи и грудь, для имитации полноты используются накладные бедра и накладные животы. В эпоху Ренессанса не запрещается позировать для картин обнаженными. Среди аристократов даже возникает определенная мода изображать своих любимых в костюме Евы. Новые набирающие обороты производственные отношения, требовали увеличения количества рабочих рук, то есть рождения большего количества детей, и это обуславливало моду на беремен-ность. Это нашло отражение в костюме - одежду начали шить по сборкам выше талии.

Если в эпоху раннего Возрождения бледный цвет лица и длинные шелковистые пряди белокурых волос были канонами красоты женщин Флоренции и идеальными считались стройная «лебединая шея» и высокий чистый лоб, для удлинения которого женщины выбривали спереди волосы и выщипывали брови, то высокое Возрождение приносит совсем иное понимание красоты. Вместо тонких, стройных, подвижных фигур торжествуют пышные формы, могучие тела с широкими бедрами, с роскошной полнотой шеи и плеч.

Женщина должна была быть в одном лице Юноной и Венерой. Женщина, корсаж которой предвещает роскошную грудь, ценится выше всего. Вот почему уже девушка щеголяет своей пышной грудью. По мнению Брантома, величественно сложенная женщина заслуживает глубочайшего преклонения. Она должна быть высокого импозантного роста, должна обладать пышной, прекрасной грудью, широкими бедрами, крепкими ягодицами — как Венера Каллипига, — полными руками и ногами, "способными задушить гиганта". Такова, по мнению Брантома, прекрасная, царственная женщина. Таковы женщины Рубенса, созданные им для бессмертной жизни.

Созерцание таких женщин доставляет высочайшую радость, ибо обладание ими сулит мужчине глубочайшее наслаждение. Брантом говорит по поводу любовной авантюры величественной по своему телосложению женщины: "Вот почему полные женщины заслуживают предпочтения хотя бы ради только их красоты и величия, ибо за эти последние, как и за другие их совершенства, их ценят. Так, гораздо приятнее управлять высоким и красивым боевым конем, и последний доставляет всаднику гораздо больше удовольствия, чем маленькая кляча".

В моду входит особый, так любимый венецианками золотисто-рыжий цвет волос, - цвет, который позже стали называть «цветом Тициана».

Поэты в разных странах пишут трактаты о красоте и пытаются до миллиметра выверить внешность: «длина носа равна длине губ, оба уха по площади равны открытому рту, а в высоте тела восемь раз укладывается высота головы».

Или более известное: «У красивой женщины должны быть: три вещи белые - кожа, зубы, кисти рук; три черные - глаза, брови, ресницы; три розовые - губы, щеки, ногти; три длинные - тело, волосы, пальцы; три короткие - зубы, уши, ступни; три тонкие - губы, талия, ступни; три полные - руки, бедра, икры; три маленькие - соски, нос, голова...»

В особенности восторженные гимны поются красоте бюста. Груди белы, как слоновая кость, они подобны Венериным холмам или двум сахарным головам, они выступают из корсажа, как "два восходящих весенних солнца", они "поднимаются, как два копья" и т. д. В честь женской груди всюду раздаются хвалебные гимны. Везде там, где слагается гимн в честь женщины, прежде всего и громче всего воспевается грудь. Ганс Сакс поет о своей красавице: "У нее белая шейка, а под ней две груди, украшенные и испещренные голубыми жилками".

Быть может, самый восторженный гимн в честь прекрасной груди принадлежит Клеману Маро, который сложил дифирамб всем ее достоинствам, прославил вызываемые ею чары сладострастия, все желания, которые она возбуждает в мужчине...

Великий Рубенс внес свой вклад, написав «Трактат о теле человеческом», где утверждал: «Говоря о женской фигуре, следует заметить, что очертания и контуры мышц женщины, ее манера стоять, идти, садиться, все ее движения и все ее действия представлены таким образом, что в них нельзя разглядеть совершенно ничего, свойственного мужчине. Напротив, в соответствии со своим первоначальным элементом, коим является окружность, она вся круглая, нежная, гибкая и во всем противоположна мощной и мужественной форме».

Апофеоз, устроенный прекрасной женской груди в искусстве, не только не уступает, но даже превосходит гимн, сложенный в ее честь поэзией. Никогда в живописи не изображали с таким горячим упоением красоту груди, как в эпоху Ренессанса. Ее идеализированное изображение — один из неисчерпаемых артистических мотивов эпохи. Для нее женская грудь — самое удивительное чудо красоты, и потому художники рисуют и изображают ее изо дня в день, чтобы увековечить. Какой бы эпизод из жизни женщины ни изображал художник, он всегда найдет случай вплести новую строфу в гимн, раздающийся в честь ее груди. И всегда возвеличивается ее здоровая естественная красота — красота, покоящаяся на принципе целесообразности. Это всегда такая грудь, которая точно создана для того, чтобы пить из ее источника жизненную силу.

С этим культом груди может сравниться еще только восторженное прославление интимных красот женщины. Пластические искусства также отдали дань этому культу. Вспомним многочисленные гравюры на эту тему Бехама и Альдегревера, плакаты Петра Флетнера, "Флору" Донателло, чтобы ограничиться хотя бы этими немногими примерами.

Обязательным штрихом для красавицы эпохи Возрождения являлись золотистые волосы: «тонкие и светлые, похожие то на золото, то на мед, сияющие подобно солнечным лучам, вьющиеся, густые и длинные, рассыпанные по плечам волнами» — так писал в своем «Трактате о красоте и любви» Агостино Нифо в 1539 году.

Абсолютно прекрасным считалась сочетание золотистых волос и черных глаз . Эпоха Возрождения проявляется в возвращении женственности. После запрета на макияж всемогущей церковью в средние века, представительницы слабого пола начинают вновь красить глаза, ресницы и брови суриком. Губы и ногти становятся ярко-розовыми. Некоторые девушки подкрашивали даже соски.

Монах валламброзаского ордена Аньоло Фиренцуола в трактате «О красоте женщин» дает нам свое представление об идеале красоты в эпоху Ренессанса:

«Ценность волос настолько велика, что, если красавица украсилась золотом, жемчугом и оделась бы в роскошное платье, но не привела в порядок свои волосы, она не выглядела ни красивой, ни нарядной... волосы женщины должны быть нежными, густыми, длинными, волнистыми, цветом они должны уподобляться золоту, или же меду, или же горящим лучам солнечным. Телосложение должно быть большое, прочное, но при этом благородных форм. Чрезмерно рослое тело не может нравиться, так же как небольшое и худое. Белый цвет кожи не прекрасен, ибо это значит, что она слишком бледна: кожа должна быть слегка красноватой от кровообращения... Плечи должны быть широкими... На груди не должна проступать ни одна кость. Совершенная грудь повышается плавно, незаметно для глаза. Самые красивые ноги - это длинные, стройные, внизу тонкие, с сильными снежно-белыми икрами, которые оканчиваются маленькой, узкой, но не сухощавой ступней. Предплечья должны быть белыми, мускулистыми...».

Именно такой тип красоты изображен на полотнах Тициана «Любовь земная и небесная», «Портрет дамы в белом» и портретах многих мастеров венецианской школы XVI века, в творениях Рубенса, Рембрандта, Гальса и других художников этого времени.

По своей переменчивости мода проигрывает только погоде, хотя это вопрос спорный. Более того, меняется мода не только на одежду, стили или аксессуары, но и на женскую красоту. Признанная красавица одной эпохи, через полвека может считаться дурнушкой (но мы-то с вами знаем, что некрасивых женщин не бывает). Во все времена на капризы мод очень чутко реагировали художник, поскольку всегда стремились изображать самых красивых женщин своей эпохи.

Древняя Греция и Рим

К сожалению, о женских идеалах Античности приходится судить по фрескам и скульптурам, полноценных живописных произведений не сохранилось. В Древней Греции эталоном женской красоты считались богиня Афродита, дама пышных форм с длинными густыми рыжими волосами. Именно такой она изображена на картине Сандро Боттичелли «Рождение Венеры», правда созданной уже в 1485 году. В Древнем Риме больше всего ценили красоту женского лица, а пышность форм была на втором месте. Например, с таким прицелом создана картина «Прозерпина» (1874) Данте Россетти.

Средневековье

В Средние века за воспевание женской красоты можно было отправится на костер, поэтому каких-то художественных свидетельств не осталось. Демонстрировать женскую фигуру строжайше запрещалось. Одежда должна была полностью скрывать тело, а волосы прятали под головные уборы. Эталоном женской красоты были святые женщины, которые отдавали себя служению Богу.

Эпоха возрождения

Эпоха Возрождения носит такое название благодаря возрождению интереса к идеалам Античности, в том числе и в вопросах женской красоты. Широкие бедра, пышнотелость, удлиненное лицо, здоровый румянец - так должна была выглядеть первая красавица 15-16 веков. Именно такими изображены женщины на картинах Сандро Боттичелли, Рафаэля Санти и Микеланджело. Идеалом красоты эпохи Ренессанса можно назвать итальянку Симонетту Веспуччи, которая изображена на нескольких картинах Боттичелли «Весна» (1478), «Рождение Венеры» (1485), «Портрет молодой женщины» (1485). В эпоху Возрождения в моде был высокий лоб, и чтобы добиться такого эффекта модницы выбривали брови и линию роста волос. Это хорошо заметно на знаменитой картине «Мона Лиза» Леонардо Да Винчи.

Эпоха барокко

В конце 16 - начале 17 веков идеалом женской красоты были белокожие женщины (загар считался уделом крестьянок) с маленькой грудью, крошечной ножкой, бледным лицом, но с пышными бедрами. К тому же, любая аристократка должна была иметь высокую сложную прическу. Эти модные тенденции хорошо заметны на портрете фаворитки Людовика XIV мадам де Монтеспан (1670) работы Пьера Миньяра. Именно к этому периоду относится знаменитая работа Яна Вермеера «Женщина с жемчужной сережкой» (1665).

Эпоха рококо

Если на картине женщина больше похожа на фарфоровую куколку, окружена веерами, зонтиками, муфтами и перчатками, то можно смело утверждать, что речь идет об эпохе рококо. В начале 18 века в моду входит «легкая анорексия»: женская красота становится хрупкой, с узкими бедрами, маленькой грудью, впалыми щеками. Есть свидетельства, что для получения эффекта «впалых щек» некоторые дамы удаляли боковые зубы, оставляя только передние - красота требует жертв. Каноны красоты эпохи рококо прекрасно иллюстрируют портреты Франсуа Буше, например «Портрет маркизы де Помпадур» (1756).

Эпоха романтизма

Только во второй половине 19 века естественный румянец, здоровая свежесть и округлость форм вновь становятся стандартами женской красоты. А самой притягательной частью женского тела становятся округлые плечи, оголять которые было просто необходимо для любой красавицы. Именно такие женщины встречаются на картинах Адольфа Бугро, таких женщин изображали первые импрессионисты («Рождение Венеры» Бугро, «Большие купальщицы» Ренуар, «Голубые танцовщицы» Дега).

Начало ХХ века

«Русская Венера», «Купчиха за чаем», «Девушка на Волге» Бориса Кустодиева прекрасно иллюстрируют каноны красоты начала 20-го века. Все, чем восхищался романтизм в женщине, стало еще более пышным и весомым. 20-40 годы ХХ века

Середина ХХ века

Идеалом женской красоты середины прошлого века становится Мэрилин Монро. Невысокая блондинка, без каких-либо перегибов в сторону худобы или пышнотелости. Ее образ охотно использовал в своих работах основатель поп-арта Энди Уорхол.
Говорить о дальнейшем развитии идеалов женской красоты, тем более в их связи с живописью, пока не стоит. Нужно только отметить, что история развивается по кругу, и в моду снова входят худоба и болезненность.

Так как эпоха Возрождения основывалась на развитии мировой торговли и послужила началом Великих географических открытий, то она вырвала человека из потустороннего мира, которому он до сих пор принадлежал, и сделала его господином самого себя. В качестве покупателя или продавца каждый сделался для нее ценным предметом интереса.

Эпоха Возрождения и провозгласила в конечном счете идеальным типом человека чувственного, того, кто лучше всякого другого в состоянии вызвать у другого пола любовь, притом в строго животном смысле, следовательно, сильное половое чувство.

В этом смысле целесообразная красота и восторжествовала, и притом чрезвычайно ярко, в эпоху Возрождения, так как она была эпохой революционной. После падения античного мира теперь красота праздновала свои высочайшие триумфы. Мужчина считается совершенным, т. е. красивым, если в нем развиты признаки, которые характеризуют его половую активность: сила и энергия. Женщина объявляется красивой, если ее тело обладает всеми данными, необходимыми для выполнения предназначенного ей материнства. Прежде всего грудью, питательным источником жизни. Грудь получает все больше значения, чем дальше развивается Ренессанс. В противоположность Средним векам, предпочитавшим женщин с узкими бедрами и стройным станом, предпочтение теперь отдавалось широким бедрам, крепкой талии, толстым ягодицам.

Женские моды. XVI в.

В женщине любили пышные формы, что не вязалось с миловидностью и грациозностью. Женщина должна была быть в одном лице Юноной и Венерой. Женщина, корсаж которой предвещает роскошную плоть, ценится выше всего. Вот почему уже девушка щеголяет своей пышной грудью. Величественно сложенная женщина заслуживает глубочайшего преклонения. Она должна быть высокого импозантного роста, должна обладать пышной, прекрасной грудью, широкими бедрами, крепкими ягодицами, полными ногами и руками, «способными задушить гиганта». Таковы женщины Рубенса, созданные им для бессмертной жизни в лице трех Граций. Созерцание таких женщин доставляет высочайшую радость, ибо обладание ими сулит мужчине глубочайшее наслаждение.

Женской красоте посвящены самые обстоятельные, детальные и многочисленные описания. И это понятно. Не только потому, что творческая тенденция есть результат мужской активности, чаще встречаются конструкции женской красоты, созданные мужчиной, чем идеалы мужской красоты, созданные женщиной, а главным образом потому, что мужчина в принципе агрессивное, а женщина - пассивное начало. Правда, женщина тоже добивается любви мужчины, и даже в еще более сосредоточенной форме, чем мужчина добивается женской любви, но она никогда не делает этого ясно и отчетливо, как мужчина. Мужчина облекает поэтому свои требования относительно физической красоты женщины в самые ясные и точные описания. Тридцатью шестью достоинствами - по другим оценкам только восемнадцатью, двадцатью тремя или двадцатью семью - «должна обладать женщина, если хочет прослыть красавицей и быть желанной». Эти отдельные красоты обозначаются или формой, или цветом и т. д. Чтобы придать этому идеалу еще более осязательные, конкретные очертания, указывали обыкновенно на женщин определенных стран и городов. Уроженки Кёльна славятся своими красивыми руками, уроженки Брабанта - красивыми спинами, француженки - красиво выпуклыми животами, венки - пышной грудью, уроженки Швабии - красивыми ягодицами, баварки - красотою самых интимных частей женского тела. Люди Ренессанса ничего не хотели забыть и отличались большей точностью, а восходящие классы к тому же никогда не отличаются лицемерной стыдливостью. Порой не ограничивались даже этими данными, вдаваясь в еще более интимное описание. Женщина, желающая прослыть красавицей, должна обладать не одним каким-нибудь из этих достоинств, а всеми вместе.

Костюм голландской проститутки. XVII в.

Этот кодекс красоты был повсюду облечен в форму стихотворных афоризмов и дошел до нас в целом ряде вариантов, притом иногда с иллюстрациями. Достаточно привести один пример.

Очень распространенная свадебная песня перечисляет «тридцать пять достоинств красивой девушки» следующим образом: «Три должны быть белыми, три - черными, три - красными, три - длинными, три - короткими, три - толстыми, три - большими, три - маленькими, три - узкими, а в общем женщина должна быть высокого роста и полного сложения, должна иметь голову, как уроженка Праги, ноги - как уроженка Рейна, грудь - как венка, живот - как француженка, спину - как уроженка Брабанта, руки - как жительница Кёльна».

Никогда в живописи не изображали с таким горячим упоением красоту груди, как в эпоху Ренессанса. Ее идеализированное изображение - один из неисчерпаемых артистических мотивов эпохи. Для нее женская грудь - самое удивительное чудо красоты, и потому художники рисуют и рисуют ее изо дня в день, чтобы увековечить. Какой бы эпизод из жизни женщины ни изоб­ражал художник, он всегда найдет случай вплести но­вую строфу в гимн, раздающийся в честь ее груди.

Так как в мужчине и женщине видели всегда толь­ко пол, то в связи с презрением к старости мы замечаем у обоих полов страстное желание «снова помолодеть», особенно у женщины, так как ее расцвет менее продол­жителен, а следы старости выступают наружу быстрее и виднее. Этим страшно затруднялась ее социальная позиция в борьбе за мужчину, так как других средств борьбы, кроме красивого тела, у нее в большинстве слу­чаев не было. Оно ее главный капитал, ее ставка. Отсю­да ее страстное желание остаться как можно дольше молодой. Из этой понятной тоски выросла в значительной степени идея об источнике молодости, представляющая в XV и XVI вв. такой распространенный мотив.

Похищение сабинянок. Идеал мужской и женской красоты. Итальянская гравюра. XVII в.

Утренний туалет молодой женщины. XVI в.

Само собой понятно, что и «наука» спешила предлагать десятки средств тем, кто хотел помолодеть. Шарлатаны, цыгане, старухи продают их легковерным людям на улицах и ярмарках, отчасти тайно, отчасти открыто. Эта тема также часто затронута в масленичных пьесах.

Не менее яркое доказательство в пользу основной чувственной тенденции Ренессанса - его отношение к наготе.

Известно, что тогда во всех странах к наготе относились довольно просто. Даже еще в XVI в. на сон грядущий совершенно раздевались, спали голыми. И притом оба пола всех возрастов; обыкновенно муж, жена, дети и слуги спали в общей комнате, не разделенные даже перегородками. Таков был обычай не только в крестьянстве и в низах, но и среди высшего бюргерства и аристократии. Даже перед гостем не стеснялись, и он спал обыкновенно в общей спальне с семьей. Жена ложится спать без платья в присутствии гостя, которого видела первый раз в жизни. Требования стыдливости считались исполненными, если она делала это «целомудренно». Если гость отказывался раздеться, то его отказ возбуждал недоумение. Как долго продолжался этот обычай, видно из одного документа, относящегося к 1587 г., в котором обычай этот порицается, следовательно, еще существовал.

Красивое тело выставлялось, однако, напоказ не только путем идеализирующего и преувеличивающего искусства, возносящего предметы над миром действительности, нет, в этом отношении шли гораздо дальше, смело щеголяя наготой перед всем миром - на улице, где ее окружали и ощупывали глазами десятки тысяч любопытных. Существовал обычай встречи перед городскими стенами навещавшего город князя совершенно обнаженными прекрасными женщинами. История зарегистрировала целый ряд таких встреч: например, въезд Людовика XI в Париж в 1461 г., Карла Смелого в Лилль в 1468 г., Карла V в Антверпен в 1520 г. О последнем событии мы имеем более подробные сведения благодаря Дюреру, который присутствовал при нем и признавался, что он с особенным интересом разглядывал обнаженных красавиц.

О въезде Людовика XI в Париж сообщается следующее. У фонтана дю Пансо стояли дикие мужчины и женщины, сражавшиеся друг с другом, а возле них три обнаженные прекрасные девушки, изображавшие сирен, обладавшие такой чудной грудью и такими прекрасными формами, что невозможно было наглядеться.

Необходимо коснуться еще одной особенности частной жизни, служащей не менее классическим доказательством свойственного Ренессансу культа физической красоты и относящейся к затронутому до сих пор кругу идей. Мы имеем в виду описание и прославление интимной телесной красоты возлюбленной или жены мужем или любовником в беседе с друзьями, их готовность дать другу даже случай воочию убедиться в этой хваленой красоте. Это одна из излюбленных разговорных тем эпохи.

Сеньор Брантом сообщает: «Я знал нескольких сеньоров, которые хвалили своих жен перед своими друзьями и подробнейшим образом описывали им все их прелести».

Один расхваливает цвет кожи жены, похожей на слоновую кость, с розовым налетом, как у персика, на ощупь мягкую, как шелк или бархат, другой - пышность ее форм, упругость ее грудей, похожих на «большие яблоки с грациозными остриями» или на «хорошенькие шарики с розовыми ягодами», твердые, как мрамор, тогда как ее бедра - «полушария, сулящие высшее блаженство». Другие хвастают «словно выточенными белыми ногами» жен, подобными «горделивым колоннам, увенчанным красивым фронтоном». Не забывают при этом даже и самых интимных подробностей...

О духовных качествах супруги или женщины говорят разве под самый конец. Главную роль играет красивое тело, которое описывается с ног до головы и обратно. Описание нередко подкрепляется доказательством. Другу предоставляется возможность подглядеть жену во время купанья или туалета, или еще охотнее его приводят в спальню, где спящая жена, не подозревая, что она имеет посторонних свидетелей, предоставляет его взорам всю свою наготу. Порой даже сам муж откидывает скрывающие ее покровы, так что все ее прелести обнажаются перед взором любопытных. Телесная красота жены демонстративно выставляется напоказ, как клад или сокровище, которые должны возбудить зависть, и сомнению здесь не должно быть места. Вместе с тем обладатель этих сокровищ хвастает ими, чтобы подчеркнуть, что он их собственник. Он делает это не тайно, и жена должна то и дело мириться с тем, что муж подведет к ее ложу своих друзей, даже в том случае, когда она спит, и что он сорвет с нее одеяло, отчасти скрывающее ее тело от взоров.

Эпоха Ренессанса отличалась не только чувственностью. Так как речь идет о победе восходящего класса, то она не знала ни лицемерной стыдливости, ни страха, а смело и безбоязненно доводила все свои намерения до крайнего предела. Эта прямолинейность, в свою очередь, приводила к тем особенностям, благодаря которым моды Ренессанса кажутся нам подчас такими чудовищными, причем эти особенности характеризуют одинаково как мужские, так и женские моды. «Я превосходнейшим образом создан для любви», - говорил мужчина женщине при помощи своего костюма. «Я достойный предмет твоей силы», - отвечала она ему не менее ясно при помощи своей одежды. А как предложение, так и ответ отличались в эпоху Ренессанса одинаковой смелостью. Начнем с женской моды.

Проблема эротического воздействия разрешалась здесь, как уже сказано, смелым обнажением груди. Ренессанс придерживался того взгляда, что «обнаженная женщина красивее одетой в пурпур». Так как нельзя было всегда быть обнаженной, то показывали по крайней мере как можно больше ту часть, которая всегда считалась высшей красотой женщины и всегда поэтому обнаруживалась при помощи моды, а именно грудь. Обнажение груди не только не считалось пороком, а, напротив, было частью всеобщего культа красоты, так как служило выражением чувственных порывов эпохи. Все женщины, одаренные красивой грудью, более или менее декольтировали ее. Даже немолодые уже дамы стремились как можно дольше вызывать иллюзии полной и пышной груди. Чем более одарена была женщина от природы в этом отношении, тем более расточительной была она. В отличие от других эпох, в период Ренессанса женщины декольтировались не только в бальной зале, но и дома, на улице и даже в церкви. Особенно щедры в этом отношении были они в праздничные дни. Эпоха Ренессанса ясно показывает, что не климат, а общественное бытие определяет моды, что климат создает во всяком случае только количественные, а не качественные отличия, в том смысле, что, например, более жаркие страны предпочитают более легкие ткани. Так как на севере действовали те же экономические причины, как и на юге, то северянки декольтировались так же сильно, как и южанки. Фламандка и швейцарка обнажали свою грудь не менее, чем француженка, венецианка и римлянка.

Чтобы лучше обратить внимание на красоту груди, на ее наиболее ценные достоинства - упругость и пышность, - женщины порой украшали ореолы алмазными кольцами и шапочками и обе груди соединялись золотыми цепочками, отягченными крестами и драгоценностями. Екатерина Медичи придумала для своих придворных дам моду, обращавшую на грудь внимание тем, что в верхней части платья справа и слева были сделаны два круглых выреза, обнаруживавших обнаженные груди, или тем, что груди искусственно воспроизводились внешним образом. Аналогичная мода, в силу которой обнаруживались только грудь и лицо, царила и в других местах. Там, где обычай требовал, чтобы благородные дамы переходили улицу только под шалью или в маске, как в Венеции, они, правда, скрывали лицо, но зато тем щедрее выставляли напоказ грудь.

Какой бы откровенности и смелости ни достигала женская мода в обнажении груди, ей ни в чем не уступала в этом та особенность мужской моды, которая отличает Ренессанс от всяких других эпох. Здесь речь идет о том, что немцы называют Latz, а французы braquette. Эта подробность придает мужской моде Возрождения в наших глазах поистине чудовищный характер...

Чувственному характеру эпохи Ренессанса как нельзя более отвечала та черта, что как женщина, так и мужчина открыто обнаруживали то, чему их век придавал наибольшую ценность. Никто не находил странным, что мужчина и женщина такими грубоватыми средствами действовали один на чувства другого. Мужчины и женщины вовсе не оставались равнодушными к этим возбудителям, а приводились ими в постоянное волнение. Литература Ренессанса богата доказательствами того, что чувства мужчины воспламенялись глубоко обнаженной грудью женщины, что эта часть тела всегда прежде всего увлекает и соблазняет его.

Идеал красоты в разные эпохи .

Красота всегда была ценным содержимым человеческой натуры. Но красота настолько же многогранна, насколько многогранен человек, потому и идеал красоты в разные эпохи и у разных народов был настолько разным, что порой даже совершенно противоположным! Интересно, как сопоставляется идеал других эпох и народов с современным?

Идеал красоты Древнего Египта

Стройная и грациозная женщина, близкая к нашему, современному пониманию идеала красоты. Тонкие черты лица с полными губами и огромными миндалевидными глазами, форма которых подчеркивалась специальными контурами. Чтобы расширить зрачки и придать блеск глазам, в них капали сок из растения «сонная одурь»!

Контраст тяжелых причесок с изящной вытянутой фигурой вызывали представление об экзотическом растении на гибком колышущемся стебле. Примерно такой же эффект сегодня мы пытаемся создать при помощи высоких каблуков.

Идеал красоты Древней Японии

Красавицы Японии густо белили кожу, замазывая все дефекты на лице и груди, лоб по краю роста волос обводили тушью, брови сбривали и вместо них рисовали короткие толстые черные черточки. Замужние женщины в феодальной Японии покрывали зубы черным лаком. Идеальным считалось собирать волосы в высокий тяжелый узел, который поддерживался длинной узорчатой палочкой. Ну что касается палочек в волосах и скрывания дефектов кожи под пудрой, то и сейчас этим не удивишь, но черный лак на зубах - пока не в моде. Зато в моде восточные мотивы в нарядах и макияже.

Идеал красоты Древней Греции

Именно в Древней Греции сформировались основные канонические основы красоты. Идеал красоты запечатлен в множестве художественных произведений этой эпохи. Тело должно было иметь мягкие и округлые формы. Эталоном красивого тела у греков стала скульптура Афродиты (Венеры). Эта красота выражалась в цифрах: рост 164 см, окружность груди 86 см, талии - 69 см, бедер - 93 см.

Идеал красоты эпохи Возрождения

В эпоху раннего Возрождения бледный цвет лица и длинные шелковистые пряди белокурых волос стали канонами красоты женщин Флоренции. Великие поэты Данте, Боккаччо, Петрарка и другие прославляли белоснежную кожу. В ранг эталона возвели стройную «лебединую шею» и высокий чистый лоб. Чтобы следовать этой моде, для удлинения овала лица женщины выбривали спереди волосы и выщипывали брови, а для того чтобы шея казалась более длинной, брили затылки. Леонардо да Винчи оставил нам замечательный эталон красавицы средневековья и сформировал уникальную систему «золотого сечения», актуальную по сей день.

Идеал красоты в Новое время

Заметно, что в чередовании идеалов красоты заметна тенденция от естественности к искусственности. Так с упадком Рима эпоха воспевания красоты сменилась культом аскетизма, отрешенности от радостей мирских. В средние века земная красота считалась греховной, а наслаждение ею - недозволенным. Тело драпировали тяжелыми тканями, которые плотным мешком скрывали фигуру (ширина одежды к росту составляет 1:3). Под чепчиком полностью прятали волосы, весь арсенал средств для улучшения внешности, которые были так популярны в античные времена, был предан забвению. Известное уже в те времена блондирование волос было признано нечестивым занятием.

Идеал женщины олицетворяла пресвятая дева Мария - удлиненный овал лица, подчеркнуто высокий лоб, огромные глаза и маленький рот.

В XIII веке расцветает поклонение «прекрасной даме». Трубадуры восхваляют королев рыцарских турниров, их тонкий гибкий стан, подобный виноградной лозе, светлые волосы, продолговатое лицо, прямой тонкий нос, пышные кудри, глаза ясные и веселые, кожу, подобную персику, губы алее, чем вишня или роза летней поры. Женщину сравнивают с розой - она нежна, хрупка, изящна.

Интересная формула красоты, выведенная в Новое время, сейчас несколько устарела. У красивой женщины того времени должны быть: Три белые - кожа, зубы, руки. Три черные - глаза, брови, ресницы. Три красные - губы, щеки, ногти. Три длинные - тело, волосы и руки. Три широкие - грудная клетка, лоб, расстояние между бровями. Три узкие - рот, плечо, ступня. Три тонкие - пальцы, волосы, губы. Три округлые - руки, торс, бедра. Три маленькие - груди, нос и ноги.

Идеал красоты в XIX веке

Идеалом красоты считались «осиные талии», бледные лица, изнеженность и утонченность. То, что сейчас мы называем аристократической красотой. Красивая женщина сравнивалась с породистой лошадью, у нее должно быть изящное тело, тонкие лодыжки. Но при этом, все естественное, натуральное считалось грубым, примитивным. Здоровый румянец и загар, крепкое, сильное тело были признаками низкого происхождения.

Идеал красоты в нашем веке

Благодаря различным конкурсам красоты, сформировался особый эталон красивой женщины. Претендентка должна обладать яркой индивидуальностью и чувством стиля, эмоциональностью и грациозностью, фотогеничностью и умением адаптироваться к различным ситуациям. На конкурсах красоты общемирового масштаба предпочтение отдается девушкам, имеющим знаменитые параметры 90 - 60 - 90, причем непременно претендентка должна быть юной. Молодость возведена в ранг идеала красоты современного общества и вся индустрия красоты нацелена на продление периода юности.

Идеал красоты - это самая пиковая точка превосходства, но существуют ил вообще такие женщины или мы придумываем их сами?!

Идеал красоты в различные эпохи был совершенно многообразным. Если в наше время девушка с фигурой 90-60-90 считается идеальной, то в эпоху кустодиевских барышень ее посчитали бы больной и уродливой.

Что касается лица, то здесь тоже были свои каноны красоты:

• прямой нос;
• большие выпуклые глаза;
• дугообразные брови;
• невысокий лоб;
• прямой подбородок.

Не мало важным для Греческого идеала были волосы. Их запрещено было обрезать. Если женщина стремилась к эталону, она должна была носить длинные волосы, собранные в узел или перевязанные лентой.

Идеальная женская красота обозначалась естественными голубыми глазами, золотыми вьющимися волосами и блестящей кожей.

Женщины и разных слоев общества хотели быть красивыми, поэтому, как и египтянки прибегали к небольшим хитростям.

Привилегированные греческие девушки пользовались белилами, а вместо румян использовали кармин. Подводкой для век у них была копоть от сгорания.

Более простые женщины тоже стремились к идеалу красоты и чтобы и придать блеск коже использовали ячменную маску из теста с приправами и яйцами.

Идеал женской красоты в Средневековье

В эту эпоху красота являлась грехом и блондинки, по словам архиепископа, были нечестивыми.

Церковь запрещала пользоваться косметическими средствами, потому как она скрывала истинное лицо, которое создал Бог.

Не смотря на это, в Средневековье существовал идеал красоты, к которому стремились женщины, а именно:

• очень бледная кожа;
• удлиненный овал лица;
• маленький ротик;
• худенькое тело;
• длинная шея.

Сейчас идеалом красоты считаются:

• женщины с пухлыми губками;
• фигурой в 90-60-90 (при этом не природной, а накаченной в спортзале);
• выраженными бровями домиком (как правило, брови-татуаж);
• грудью 3 размера;
• ямочками на щеках.

Это очень нравится современным мужчинам, но при всем при этом, они хотят, чтобы вышеперечисленное было натуральным от природы.

Женщины, помните, именно мужчины задают темп моды и создают идеалы красоты, а мы, чтобы понравиться им готовы на все! Может не стоит травмировать себя и свою, созданную природой , потому как через считанные дни все может кардинально измениться.

Чтобы не пришлось сдувать губы и грудь, следует быть собой. Ведь настоящий мужчина любит не за внешние данные, а за ум, жизнерадостность и умение быть собой.