Кем на самом деле был олег кошевой. "Молодая гвардия": правда и вымысел
В результате многочисленных исследований мною было установлено, что организатором и руководителем (комиссаром) подпольной комсомольской организации города Краснодона Ворошиловградской (ныне Луганской) области "Молодая гвардия" во время немецко-фашистской оккупации был Виктор Третьякевич. "Молодая гвардия" под его руководством была образцом мужества и героизма в борьбе за честь и независимость своей родины против фашистских поработителей, навеки прославила всю Луганщину, Донбасс, Украину, весь Советский Союз.
Олег Кошевой комиссаром никогда не был. В "Молодую гвардию" он был внедрен гитлеровской военной разведкой в ноябре 1942 года, когда подпольная организация во всю действовала. Ни в одной из операций Кошевой не принимал участия.
Воспользовавшись отсутствием комиссара Виктора Третьякевича, когда тот ходил в Ворошиловград для установления связи с комсомольцами, Кошевой по инструкции агента абвера по кличке Дед Данила организовал заговор в "Молодой гвардии". Оклеветав комиссара Виктора Третьякевича, он настроил против него И. Туркенича, ряд других молодогвардейцев и стал действовать.
Получив обманным путем бланки временных комсомольских билетов (удостоверений), Кошевой стер стоящую на них подпись комиссара Виктора Третьякевича, подпольную кличку Славин, и поставил свою - Кашук. Фальсифицировав таким путем комсомольские документы, он самовольно стал вручать их молодогвардейцам.
По требованию агента абвера Кошевой передал гитлеровской разведке список ядра "Молодой гвардии", а 15 декабря 1942 года самовольно издал приказ о создании так называемого отряда "Молот", название которого было подсказано тем же агентом гитлеровской военной разведки. Командиром этого незаконно созданного отряда назначался И. Туркенич, а комиссаром Кошевой. После этого Кошевой и Туркенич приступили к перс-говорам с агентом абвера Дедом Данилой по поводу передачи создаваемого отряда в его распоряжение.
Активными участниками заговора были двоюродные сестры Н. Иванцова и О. Иванцова. Еще в августе 1942 года в Сталинской области они попали в руки агентов абвера и получили задание вступить в подпольную организацию города Краснодона.
Свои дела Кошевой творил втайне от комиссара "Молодой гвардии" Виктора Третьякевича, за его спиной. Не знали об этом многие десятки молодогвардейцев.
Однако, как только им стал очевиден предательский замысел Кошевого, тут же сообщили об этом комиссару организации Виктору Третьякевичу. Комиссар срочно провел заседание штаба. Собравшись 28 декабря 1942 года на Шанхае, в хате Третьякевичей, члены штаба "Молодой гвардии" с участием представителя партийной группы Филиппа Лютикова, настоящее имя Евгений Мошков, дали решительный отпор заговорщику Кошевому. Сурово осудив его поведение, комиссар и члены штаба потребовали строго наказать заговорщика за измену и приговорили к расстрелу. Предатель Кошевой, ползая на коленях перед Виктором Третьякевичем, со слезами на глазах просил у них прощения.
1 января 1943 года в связи с захватом новогодних подарков начались аресты молодогвардейцев. После многочисленных пыток и истязаний в полицейских застенках, каратели расстреляли молодогвардейцев и сбросили в шурф шахты № 5 г. Краснодона.
Чувствуя, что за организацию заговора в "Молодой гвардии" придется отвечать по всем законам советского правосудия, заговорщик О. Кошевой бежал на запад с отступающими немецкими войсками.
После освобождения от немецко-фашистских оккупантов г. Краснодона, в город во главе комиссии ЦК ВЛКСМ приехал полковник МГБ А. В. Торицин.
Вся его деятельность была направлена на уничтожение памяти о действительной героической "Молодой гвардии", ее комиссаре Викторе Третьякевиче и подмену настоящей организации фальшивой во главе с О. Кошевым.
Неоценимую помощь Торицину в осуществлении этих преступных замыслов оказал первый секретарь Ворошиловградского обкома Компартии Украины А. И. Гаевой. Чувствуя свою моральную ответственность за неудачи партизан и подпольщиков, за дезертирство секретаря подпольного обкома комсомола Гайдученко, Гаевой отдал комиссара "Молодой гвардии", пламенного патриота своей родины Виктора Третьякевича на растерзание полковнику Торицину.
Получив полную поддержку на всех уровнях власти, пользуясь своим высоким положением в органах госбезопасности страны, полковник, а впоследствии генерал КГБ Торицин обманул партию, правительство, народ, добился, что его лживая версия была принята как аксиома и поддержана на официальном уровне.
Создав зловещий миф о лжекомиссаре О. Кошевом, Торицин с помощью фальшивого романа А. Фадеева "Молодая гвардия", а также посредством кино, эстрады, печати, радио и телевидения, устной пропаганды, стал внедрять его в сознание народа, прибегая при этом к жестоким методам насилия, угроз, запугивания тех, кто стоял на позициях правды.
Сегодня раскрыты многие тайны. Разгадано немало загадок. Теперь стало понятно, что воспитывать патриотизм, равнять молодежь на высокие образцы мужества и героизма можно только на примерах славной "Молодой гвардии", организатором и руководителем (комиссаром) которой был патриот своей родины, герой Виктор Третьякевич. Враги дважды убивали Виктора Третьякевича. Первый раз физически, живым сбросив в шурф шахты № 5. Второй раз уже мертвого черной клеветой. Но он, словно феникс, восстал из пепла.
Таких людей, как Виктор Третьякевич, народ часто называет святыми, вкладывая в это емкое слово высокий смысл идеального выполнения ими своего гражданского долга. Его имя, наряду с именами легендарных Жанны Д"Арк, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Мусы Джалиля, Константина Заслонова, стало в один ряд с выдающимися именами героев мировой истории.
Будем надеяться, что это хорошо понимает Президент Украины.
Возможно, в сложившейся ситуации разберутся и Президенты Российской Федерации и Беларуси, не бросят на произвол судьбы, как это было до сих пор. Ведь Виктор Третьякевич белорус по национальности, родители - выходцы из Беларуси. Сам же Виктор Третьякевич родился в Курском крае, в селе Ясенках, а значит является земляком президента России.
Пусть образ Героя, основателя и комиссара "Молодой гвардии" Виктора Третьякевича будет вечным символом нерушимой братской дружбы наших трех славянских народов: русского, украинского и белорусского.
ПОЧЕМУ ФАДЕЕВ ПОЖАЛЕЛ ЧИТАТЕЛЕЙА режиссер Герасимов тоже пожалел зрителей — в фильме не показаны все пытки, которые перенесли ребята. Они были почти детьми, младшим едва исполнилось 16. Страшно читать эти строки.
Страшно думать о тех нечеловеческих страданиях, которые они перенесли. Но мы должны знать и помнить, что такое фашизм. Самое ужасное, что среди тех, кто издевательски убивал молодогвардейцев, в основном были полицаи из местного населения (город Краснодон, в котором произошла трагедия, находится в Луганской области). Тем страшнее наблюдать сейчас за возродившимся на Украине нацизмом, за факельными шествиями, за лозунгами «Бандера — герой!».
Нет никаких сомнений в том, что сегодняшние двадцатилетние неофашисты, ровесники своих зверски измученных земляков, не читали эту книгу и не видели этих фотографий.
«Ее избивали, подвешивали за косы. Из шурфа Аню подняли с одной косой — другая оборвалась.
Крым, Феодосия, август 1940 года. Счастливые юные девочки. Самая красивая, с темными косами - Аня Сопова.
31 января 1943-го после жестоких пыток Аня была сброшена в шурф шахты № 5.
Похоронена в братской могиле героев на центральной площади города Краснодона.
Советские люди мечтали быть похожими на смелых краснодонцев... Клялись отомстить за их смерть.
Что говорить, трагическая и красивая история молодогвардейцев потрясла тогда весь мир, а не только неокрепшие детские умы.
Фильм стал лидером проката 1948 года, а исполнители главных ролей, никому не известные студенты ВГИКа, сразу получили звания Лауреатов Сталинской премии - случай исключительный. „Проснулись знаменитыми“ — это о них.
Иванов, Мордюкова, Макарова, Гурзо, Шагалова — письма со всего света приходили им мешками.
Герасимов, конечно, пожалел зрителей. Фадеев - читателей.
То, что действительно произошло той зимой в Краснодоне, ни бумага, ни пленка передать не смогли бы.
А вот что происходит сейчас на Украине.
Живым девушка обрывали косы, вырезали звезды, сажали на раскаленную печь, насиловали, выворачивали руки – вот далеко не полный перечень мучений, которым подвергались члены моложенной подпольной организации «Молодой гвардии» из небольшого шахтерского города Краснодона.
От этого до сих пор ужасом застывает сердце. Главные мучители – полицейские из рядов местных предателей.
Но муки продолжались и после войны. Родители незаслуженно оклеветанных погибших героев на протяжении долгих лет испытывали колоссальное моральное давление. Несколько поколений родственников якобы предателей несли тяжелый свой крест в советское время. Но у справедливость, наконец, восторжествовала. Это было горькое торжество.
Заложники военной судьбы
Несправедливость и горе окружает долгие годы все, что связано с «Молодой гвардией». В эпоху перестройки само существование этой организации подвергалось серьезному сомнению. Но ведь были молодые, полные сил и желания жить и бороться с ненавистными оккупантами мальчишки и девчонки, которые волею судьбы стали заложниками трагических обстоятельств.
Когда страна впервые узнала о трагедии в Краснодоне
Эхом ненависти прокатилось по стране после известия о казни молодых людей. Первым об этом написал военный журналист Владимир Смирнов в газете «Сын отечества». Интересно, что свою фамилию журналист не поставил. В своей статье он впервые не пишет об организации в Краснодоне молодежного подполья. Немаловажный факт. Военный журналист пишет о ядре организации. Он перечисляет шесть человек. Причем на первом месте – Сергей Тюленин, Виктор Третьякевич, Ваня Земнухов, Олег Кошевой, Степан Сафонов, Анатолий Попов.
Нигде первостепенная роль Олега Кошевого в статье не упоминается. В статье указывается, что юные подпольщики собирались во дворе у его дяди. Они слушали радиопередачи из Москвы, чтобы на основании сводок изготовить и расклеить листовки в городе. Иногда записывал сообщения из Москвы Олег Кошевой.
Настоящий командир
О настоящем командире организации Иване Туркениче в статье не было сказано ничего. Бывший помощник начальника штаба противотанкового артиллерийского 614-го полка Туркенич в плен на Дону, бежал и скрывался у родственников в Краснодоне. Плен считался позором.
Грабеж немецкой машины под Новый год
А все началось с того, что на Новый год немецкая машина была ограблена. Часть припасов нашли у подростка Саши Гринева, который пытался продать пачку сигарет на рынке. Мало кто сегодня знает, но немцы создали специальную службу для борьбы с беспризорностью. Поэтому маленький мальчик без родителей сразу попался на глаза полицаев. Он рассказал, что сигареты – от заведующего местным клубом Мошкова Евгения. Заодно арестовали заведующего струнным кружком Виктора Третьякевича.
Предатель №1
Не так давно ФСБ России рассекретило часть дел, связанных с расследованием преступлений полицаев в Краснодоне. Выяснилась одна роковая случайность – полицаи пришли с обыском к Ольге Лядской и совершенно случайно потянул за край скатерти. Выпало письмо. Ольга писала там, что не хочет в рабство отправляться в Германию. Слово «рабство» было написано огромными буквами. Лядской пригрозили смертью - она назвала еще несколько фамилий.
Предатель №2
Предателем долгое время называли племянника начальника краснодонской полиции Геннадия Почепцова, который написал донос на группу, действующую в поселке Первомайский.
Так один за другим пошли многочисленные аресты и расстрелы. 71 человек немцы сбросили в шурф шахты №5. Остальных расстреляли лесу города Ровеньки, в 70-ти километрах от Краснодона. В живых осталось только десять человек.
Истерики Олега Кошевого
Поведение Олега Кошевого на допросе говорит о многом. Его истеричность сразу бросается в глаза немецкому офицеру, который слышит с удивлением неоднократные вопли Олега о том, что он – комиссар. Никто Олега не просит об этом говорить. Более того, немцам не было известно, кого они задержали.
Краснодонцы ненавидели мать Кошевого
Самая большая несправедливость началась тогда, когда Краснодон весь охватило плачем и воем осиротевших матерей. Никто не мог понять, куда же пропала на несколько дней мать Олега Кошевого? Все хотели насладиться жаждой мести – оторвать ее гладкие волосы, избить и вылить на нее всю чащу ненависти. И было за что. На ее квартире стояли немецкие офицеры.
Бабушка и мать Олега готовили им еду, развлекали беседами. Мама Олега была очень воспитанной, получила хорошее образование и выгодно отличалась от других шахтерских матерей, которые грамоты и манерам были не обучены.
Александр Фадеев и Елена Кошевая
Именно эти качества матери Олега Кошевого привлекали и московского писателя Александра Фадеева. Он, получив партийный заказ лично от товарища Сталина, приехал собирать факты для грандиозного романа. Остановился у Кошевой. Он работал только с ней. Она ему рассказывала об огромной роли своего сына в организации. Мальчик, которому только исполнилось 16 лет, на самом деле никогда не имел тех качеств, которые приписывала ему осиротевшая мать.
Не так давно сразу два столичных издательства выпустили знаменитую «Молодую гвардию» Александра Фадеева. Факт примечателен тем, что это первый вариант романа (1946), в котором отсутствует линия партийного руководства молодежным подпольем.
О молодогвардейцах, предателях, коммунистах-подпольщиках, о военной жизни Краснодона рассказывает кандидат исторических наук Анатолий Низовцев , более 50 лет изучающий историю «Молодой гвардии».
- Анатолий Алексеевич, почему вы выбрали темой своих исследований именно подполье Краснодона?
Это тема меня выбрала еще в школьные годы. С родителями мы жили в Великом Устюге. И как-то, я тогда в седьмом классе учился, для отличников города была организована поездка в Краснодон. Тогда про молодогвардейцев благодаря роману Фадеева и одноименному фильму Сергея Герасимова знала вся страна. Поездка произвела на меня сильное впечатление, подтолкнула к самостоятельному изучению вопроса.
- К такому, что вы решили получить историческое образование?
Все из-за «Молодой гвардии». Помимо театрального училища закончил еще истфак ЛГУ. И кандидатскую диссертацию по краснодонскому подполью защищал. Рассматривал роль партийной ячейки в организации и деятельности молодежного антифашистского объединения.
- По поводу коммунистов, оставленных в городе для организации диверсионной борьбы, до сих пор ведутся споры. Фадеев в первом варианте романа делает упор на то, что молодогвардейцы сами по себе образовались и действовали. Думается, он не зря именно такой точки зрения держался, ведь была информация, что партийцев в первые же дни оккупации Краснодона немцы арестовали…
Подполье начало действовать сразу, как только город сдали фашистам. Иначе и быть не могло. Ячейка была небольшая - порядка 10 человек. Нужно понимать, что сам по себе этот небольшой населенный пункт Донбасса, а до войны в Краснодоне всего 22 тысячи человек проживало, был не интересен гитлеровцам. Им нужны были шахты в округе, в которых добывался антрацит - лучший сорт каменного угля. Летом 42-го фашистские части быстро продвигались, что не позволило как следует провести эвакуацию жителей Краснодона и уничтожить шахты. Точнее, они были взорваны, но одна - не до конца, и ее можно было восстановить. Чем сразу же и занялись оккупанты. А коммунисты должны были им в этом помешать. Поэтому сразу несколько членов подполья добровольно устроились на шахту, причем Филипп Лютиков был назначен начальником механических мастерских, а Николай Бараков - главным инженером.
Что же касается молодежной организации, то старшие опытные товарищи, естественно, контролировали и направляли комсомольцев. Да, была версия, что «Гвардия» действовала самостоятельно. Но она несостоятельна. Вчерашние школьники, а молодогвардейцам было всего 14-18 лет, без посторонней помощи ну никак не могли так грамотно выстроить структуру. Ребята, которых насчиталось порядка сотни, были разбиты на пятерки и на дело выходили только в таком составе. Рядовые участники не знали, кто входит в совет командиров, когда и где он собирается. С коммунистами на связь выходили только Виктор Третьякевич, Иван Туркевич и Евгений Мошков. Подпольщики регулярно передавали информацию в Ростов-на-Дону и подпольщикам в Ворошиловград (сейчас Луганск. - прим. авт.).
- Когда в 43-м Фадеев приступил к работе над романом, он, возможно, и не знал, кто на самом деле предал молодогвардейцев. Но после 46-го года, когда он взялся переписывать главы, уже была информация о Почепцове, Лядской, предоставивших гестаповцам списки комсомольцев. Так почему писатель не убрал из текста Евгения Стаховича, назвав так якобы предавшего организацию Виктора Третьякевича?
Изначально Фадеев взялся за документальную повесть и часть уже написал, но его опередили другие авторы, давшие хронику событий, связанных с молодогвардейцами. Именитый писатель решил не отказываться от темы совсем, а художественно переработать материал. Замечу, что последняя глава газетного варианта вышла в номере «Комсомольской правды» 9 мая 1945 года. Позже на многочисленных встречах с читателями он неоднократно говорил, что создал художественное произведение, в котором не все так, как было на самом деле.
Не могу сказать, осознавал ли Фадеев, каковы могут быть последствия для родственников комиссара «Молодой гвардии» Виктора Третьякевича, которого краснодонцы, конечно, узнали в Стаховиче. В семье Виктора были офицеры, которых лишили наград и звания, испытывала на себе семья и другие притеснения.
Но, с другой стороны, подозрения о предательстве Третьякевича отнюдь не в воображении Фадеева возникли. В феврале 1943 года Краснодон освободили. Однажды в разрушенном здании бывшей жандармерии играли дети и нашли в куче мусора уцелевшие документы, которые отнесли в милицию. Среди бумаг был и протокол допроса Виктора, в котором говорилось, что подпольщик выдал всех своих соратников. Жители города в это не поверили, как и оставшиеся в живых молодогвардейцы. Уже после войны один из них - капитан I ранга Василий Левашов - на всех уровнях власти пытался доказать невиновность комиссара отряда.
- Так благодаря стараниям товарищей в 1960 году Третьякевич был реабилитирован?
Нет. Годом ранее в газетах появилось сообщение о награждении орденом Трудового Красного Знамени скотника, что жил и трудился в селе неподалеку от Краснодона. Так вот на газетном фото люди признали полицая Василия Подтынного - одного из самых свирепых палачей, пытавших молодогвардейцев. Причем задержали его военные, которые в тех местах проводили учения и случайно запеленговали передатчик. Подтынный с 44-го года и вплоть до ареста работал вначале на фашистов, а потом на разведку ФРГ. Он на допросах сказал, что Третьякевич, как его ни истязали, не назвал ни одного имени. А протокол с его признаниями немцы сфабриковали.
- Не все ясно по поводу Героя Советского Союза Олега Кошевого, которого Фадеев сделал в романе главным организатором отряда подпольщиков. Некоторые жители Краснодона утверждали, что видели его живым и невредимым после войны…
Семью Кошевых недолюбливали в Краснодоне. Переехали они в город незадолго до начала войны, а шахтеры тогда к чужакам настороженно относились. Мама Олега была женщиной образованной, но довольно надменной. Если бы Фадеев не жил у нее, когда собирал материал о молодогвардейцах, не стал бы Олег в романе главным персонажем.
Разговоров по поводу того, что Кошевой выжил, ходило действительно много. Были даже сообщения, что он якобы в Америке находится. Подобные предположения возникли, возможно, из-за того, что, когда начались аресты, Олег ушел из города, но потом решил вернуться, чтобы как-то помочь друзьям. И был схвачен. Но не в шахту с другими сброшен (71 человек был сброшен. - прим. авт.), а казнен еще с несколькими товарищами в Гремучем лесу близ города Ровеньки. Чтобы покончить со слухами по поводу Кошевого, после смерти в 1987 году его матери Елены Николаевны, была произведена эксгумация тела молодогвардейца. Экспертиза подтвердила, что захоронен именно он.
- Между первым и вторым массовыми арестами молодогвардейцев прошло несколько дней. Так почему коммунисты-подпольщики не подсказали ребятам, что нужно уходить из города?
Потому как к этому моменту они сами уже находились в гестапо.
- А кто их выдал, если из комсомольцев, как вы говорите, только трое знали руководителей антифашистского движения?
На этот вопрос точного ответа нет до сих пор. Я, когда работал над диссертацией, беседовал на эту тему и с родственниками самих партийцев, и с семьями молодогвардейцев, ездил и в ФРГ - общался с некоторыми офицерами вермахта, занимавшимися советским подпольем в Краснодоне. Никто из них не сказал, что был предатель. Возможно, ответ кроется в документах по «Молодой гвардии», что до сих пор хранятся в архивах под грифом «секретно».
Могу предположить, что прямого предательства не было. В гестапо просто связали воедино факты саботажа на шахте, работой которой руководили подпольщики. Лютиков и Бараков постоянно устраивали различные производственные неувязки. Однако немцам все же удалось добиться расчистки уровней, отладить насосы. На церемонию пуска шахты прибыли высокие чины из Берлина. Но поврежденные молодогвардейцами тросы спускового лифта лопнули, спровоцировав новое обрушение конструкции и похоронив генералов, отправившихся вниз за первой подарочной партией угля для фюрера. После этого за русскими специалистами стали следить, потом - арестовали, пытали и казнили.
- Почему Сталин заказал Фадееву книгу именно о «Молодой гвардии», а скажем, не о комсомольском подполье Таганрога, которое нанесло больший урон противнику?
Никто не говорит, что история молодогвардейцев - единственная такая за годы войны. По официальным данным, на оккупированной территории действовали 274 антифашистских подпольных комсомольских отряда, которые тоже несли потери. Почему выбор пал на Краснодон? Я уже говорил, что до прихода немцев там проживали 22 тысячи человек. Когда было объявлено об эвакуации, из города уехали 12 тысяч. Так вот из оставшихся треть вышла встречать фашистов с хлебом-солью. Это были казаки - бывшие белогвардейцы, раскулаченные хуторяне, мещане. В полицаи сразу пошли служить более 400 добровольцев. Рядом с городом разместилась еще и воинская часть. И вот в таких условиях практически тотальной слежки и постоянной опасности молодые парни и девушки не побоялись создать организацию и противостоять противнику. И у них это получилось.
В. Дымарский ― Добрый вечер, это программа «Цена Победы» и мы ее ведущие – Владимир Рыжков…
В. Рыжков ― И Виталий Дымарский.
В. Дымарский ― У нас сегодня очередная программа с Олегом Одноколенко. Олег, добрый вечер.
О. Одноколенко ― Добрый вечер.
В. Дымарский ― Почему очередная, потому что мы уже несколько раз встречались, и все по историческим поводам.
В. Рыжков ― Ну, естественно. А по каким же еще?
В. Дымарский ― Итак, у нас сегодня такая тема, которую я последний раз что-то читал на эту тему…
В. Рыжков ― В школе.
В. Дымарский ― Нет. После школы я интересовался, конечно, этой историей. Я сейчас скажу два слова и все станет понятно: Молодая гвардия. Я имею в виду не движение Единой России под названием Молодая гвардия, а Молодая гвардия – молодежная организация времен войны.
В. Рыжков ― Подпольная.
В. Дымарский ― Знаменитый роман Фадеева «Молодая гвардия».
О. Одноколенко ― Да и фильм тоже.
В. Рыжков ― Герасимова, да.
В. Дымарский ― Который фактически является официальной историей этой организации, вот эта книга и фильм.
О. Одноколенко ― Уже не является.
В. Дымарский ― Уже нет. Было всегда так.
В. Рыжков ― Вот я за себя скажу, вот мое школьное детство – это 70-е годы. Да, нас на этом растили. Да, Олег Кошевой, Ульяна Громова, да.
В. Дымарский ― Валя Борц.
О. Одноколенко ― Он в книге Валя, а в жизни Валерия Давыдовна.
В. Рыжков ― Нас на этом растили, что, вот он, подвиг комсомольцев, под оккупацией под немецкой героически боролись, были уничтожены.
В. Дымарский ― Но потом появились какие-то такие полуподпольные сообщения, информация о том, что там все не совсем так, как описал Фадеев и как показал Герасимов.
О. Одноколенко ― Это не то что появилось потом. Это появилось буквально через год. И можно сказать, даже тогда, когда уже работал Фадеев, уже было понятно, что там что-то не так.
В. Дымарский ― И, больше того, я, например, слышал, я помню, в молодости меня это поразило, думаю: это так возможно? А ты знаешь, кто выдал Молодую гвардию? Сам Кошевой и выдал, сам Кошевой и сотрудничал с немцами.
О. Одноколенко ― Такая версия существует, да.
В. Рыжков ― Олег, прежде чем мы уже пойдем в эту…
В. Дымарский ― Извини, я скажу, почему мы об этом заговорили, потому что наш сегодняшний гость Олег Одноколенко журналист «Независимой газеты» занимается очередным расследованием своим.
О. Одноколенко ― Это не то что очередным, занимаюсь лет 20.
В. Дымарский ― Тем не менее. Это же не единственное твое расследование, которое ты ведешь, историческое расследование. И он с нами сегодня поделится всеми теми подробностями истинными, которые удалось ему обнаружить.
В. Рыжков ― У меня вопрос, прежде чем мы уйдем уже, собственно говоря, в историю этой подпольной организации Молодая гвардия, вопрос такой: Олег, вот ваше мнение, чисто по-человечески, как литература роман Фадеева, он хорош, он переживет свое время? Я имею в виду, что, пусть там фактура неточная, пусть там немножко не так написано, но как литература он хорош? Вот вы бы детям нынешним порекомендовали его читать?
О. Одноколенко ― Уже не знаю.
В. Рыжков ― А! Но есть противоречие в вашей позиции, что литература хорошая, но…
О. Одноколенко ― Есть такая литература, которую надо писать буквально точно. Потому что это задевает не только…
В. Дымарский ― Это историческая литература потому что.
О. Одноколенко ― Да. Даже если Третьякевича поменяли на Стаховича, то это ничего не значит – он узнаваем абсолютно и выводы были сделаны. Абсолютно были сделаны выводы и по семье, и так далее. И по брату, кстати, были сделаны выводы. Поэтому, такие вещи пишутся точно или не пишутся никак.
Ну, во-первых, надо сказать, что Фадееву это был, в общем-то, социальный заказ.
В. Рыжков ― А ему дали всю фактуру, да?
О. Одноколенко ― Вот всю фактуру ему опять не дали, потому что в послевоенном Краснодоне война только окончилась, фактуры этой не было, только ходили разные слухи.
В. Рыжков ― Тоже, как комиссия приезжала собирала сведения, что-то там, из ЦК ВЛКСМ.
О. Одноколенко ― Комиссия ВЛКСМ была, но в основном над этим работало, конечно, МГБ, это понятно. И расстрелы, кстати, первых предателей - там тоже есть некоторые нюансы - состоялись уже в августе 1943 года. Вот Почепцов и так далее, то есть, их казнили прямо… Геннадий Почепцов, и там во время, в этом эпизоде, мать вырывала винтовку – его мать вырывала винтовку и хотела сама его застрелить.
В. Рыжков ― Как предателя?
О. Одноколенко ― Как предателя, да. Она была достаточно известной дамой в городе. Вроде бы портниха была, если мне память не изменяет.
В. Дымарский ― Раз уж мы приступили к этой истории, такой первый вопрос, самый простой, наверное. Реальна ли сама эта организация – я сейчас не говорю, кто выдал, кто не выдал – реальна ли организация и реально ли совершала какие-то реальные дела?
О. Одноколенко ― Скажем так, существует два документа с разных сторон. Первый – это докладная записка Иосифу Виссарионовичу Сталину, в которой описывается в общих словах, что существовала такая подпольная организация.
В. Дымарский ― Какого года и от кого эта записка?
О. Одноколенко ― Это сразу послевоенная, я уже точно не помню никого, но я знаю, что приговор трибунала, когда расстреливали первых предателей, подписывал Малиновский, командующий Юго-Западным фронтом.
В. Дымарский ― Родион Яковлевич.
О. Одноколенко ― Да. А вторая записка – это по немецкой стороне. Докладывали Гитлеру по ведомству Гиммлера о том, что вскрыта подпольная организация, все расчищено уничтожено. Вот в таком варианте существует информация по поводу Молодой гвардии с немецкой стороны. Это было реально.
Что касается боевых дел, непосредственно зафиксированных, есть только рассказы, воспоминания, какие-то впечатления, кто остался жив, какие-то свидетельства были собраны.
Если будет интересно, надо рассказать, мой визит в ЦК ВЛКСМ в архив. Когда мы разговаривали, там драматическая история персонально для меня: этот человек раскрыл папку, а в этой папке кроме трех-четырех листков, действительно Молодой гвардией подписано, какая-то сводка Информбюро, какого-то рисунка больше ничего нет.
В. Дымарский ― А где все?
О. Одноколенко ― Нету этого. И не было никогда. Все остальное – это воспоминания…
В. Рыжков ― Со слов?
О. Одноколенко ― Да, и документы следствия, которые есть. Документов следствия очень много.
В. Дымарский ― А документы следствия где находятся?
О. Одноколенко ― Они были в Комитете госбезопасности.
В. Дымарский ― Это другой архив, короче говоря.
О. Одноколенко ― Нет, и в ЦК ВЛКСМ тоже были, потому что одна докладная была Шелепину, секретарю ЦК ВЛКСМ, докладная была, если мне память не изменяет, 1956 года. В котором уже вся история Молодой гвардии уже официально практически, на уровне Ленинского комсомола была перевернута. И там решался вопрос: надо ли разглашать то, что известно в подробностях о Молодой гвардии. Было принято решение: не надо. И даже ошибки человеческие, которые касались судьбы некоторых людей, исправлены не были. Были исправлены постфактум и по-разному, скажем так.
В. Дымарский ― Ошибки были совершены, в смысле, по отношению к людям на основании неправдивых каких-то…
О. Одноколенко ― Вообще считается так. Считалось, несколько человек официально практически были предателями – это вот Почепцов, что соответствует действительности, и Лядская, Вырикова и Полянская – три дамы. Ну, три девушки – какие там дамы? Это девчонки, вообще по большому счету это дети были. Еще школу не окончили большинство из них.
В. Рыжков ― Школьники.
О. Одноколенко ― Школьники, конечно же.
В. Дымарский ― Сколько их было всего?
О. Одноколенко ― Вообще говорят, 131 человек. Последняя межведомственная комиссия, которая работала в Украине в 1993 году, они говорят, что человек, наверное, двадцать или тридцать просто не попали в эти списки. О многих ничего неизвестно, но тоже говорят о двух десятках человек, которые просто действительно сумели уйти из Краснодона и просто погибли, просто затерялись. Многие погибли там. Туркенич погиб.
В. Дымарский ― Все-таки организация 150 человек…
О. Одноколенко ― 131.
В. Дымарский ― Ну, я почему посчитал 150, потому что 20 неизвестно… ну, хорошо, 130, это неважно. Это организация, которая хотя бы одно громкое дело должна была совершить.
О. Одноколенко ― Ну, было красное знамя повешено. Значит, вывели из строя шахту.
В. Рыжков ― Листовки она раздавали.
О. Одноколенко ― Листовки раздавали, и были боевые акции, конечно. Кстати, первую боевую акцию уже в Молодой гвардии, объединенной из отдельных организаций, провела группа Ульяны Громовой.
В. Рыжков ― А какого рода они проводили боевые акции?
О. Одноколенко ― Ну, например, вот знаменитая история, она и в фильм попала. По-моему, засада, машина с оружием, вроде бы, Сергей Тюленин – действительно боевой человек был – бросает гранату, все остальные добивают полицаев, вытаскивают все, что есть. Это действительно боевая акция. Несколько полицаев они убили действительно. Но надо же учитывать, что организация действовала – счет времени идет на месяцы.
Ну, хорошо, будем говорить, больше сотни человек несколько месяцев в городе Краснодон, который оккупирован – это маленький город. Где там жандармерия сидит, где полиции полно и много-много разных людей, которым все это очень не нравилось по разным причинам. Во-первых, учтите, что это бывшая область Великого войска Донского.
В. Дымарский ― Казаки.
О. Одноколенко ― Казаки. И когда пришли немцы, это было где-то летом 1942 года, когда они пришли, там был парад казачий – их встречали хорошо.
В. Рыжков ― То есть, там отношение к советской власти было, понятно, не очень?
О. Одноколенко ― А дальше все – по «Тихому Дону». Так что, там все было непросто. Попытка сделать войну такой, без перспективы, очень плоской, то, что делала наша пропаганда все эти годы. Собственно говоря, что и навредило в большей степени советской власти, вот это абсолютно было. Мы знаем две вещи, например, для меня, по крайней мере, Олег Кошевой, потому что тезка, это свято было, и капитан третьего ранга Маринеско командир лодки «С-13». И там, и там у меня были попытки что-то найти, что-то разузнать. И там, и там после этого, ну, несколько десятков лет я говорил себе, что бороться с легендами бессмысленно. Это не потому, что партия, правительство и идеологический отдел ЦК создал такой миф, а потому, что этот миф живет. Люди по первому представлению из поколения в поколение – сказать людям, что там было как-то не так или чуточку не так, очень сложно. С тех пор я стараюсь с мифами осторожнее обращаться.
В. Рыжков ― Расскажите, каково было соотношение трех частей вот этой Молодой гвардии. Значит, были школьники, которые собрались – просто, видимо, порыв души – бороться с оккупантами. Были, как вы нам до программы сказали, профессиональные диверсанты.
О. Одноколенко ― Ну, можно их так назвать.
В. Рыжков ― То есть, люди, которые были обучены борьбе в тылу врага и диверсионным акциям. И была третья часть, которая тоже есть и в фильме, и в книге, это коммунисты. Вот та парторганизация, которая, судя по легенде, которую вы только что упомянули, руководила этой Молодой гвардией. Вот как на самом деле было?
В. Дымарский ― И, главное, чья это инициатива? Это прямо ребята между собой договорились, или это все-таки?..
В. Рыжков ― Или кто-то ими управлял?
О. Одноколенко ― В принципе, партийная организация к этому делу отношения не имела. В принципе, фронт там двигался несколько раз. И пару раз пытался луганский обком, но, естественно, Украина и так далее, пытались создать какое-то подполье.
В. Рыжков ― То есть, это часть легенды, что руководили всем коммунисты – взрослые дяди с партбилетами, да?
О. Одноколенко ― Нет, конкретно говорю, как было. Значит, собрались и делали все это они, ребята.
В. Рыжков ― Дети.
О. Одноколенко ― Не совсем дети.
В. Рыжков ― Школьники.
О. Одноколенко ― Собрались, они сами искали контакта с партийными органами. Да, нашли. Вот на связи в принципе был Третьякевич, пытался, он ходил в Луганск и так далее. Вообще, он был член подпольного обкома ЛКСМ Украины Луганска.
В. Рыжков ― То есть, он чуть постарше был, чем эти школьники?
О. Одноколенко ― Нет, он был не постарше. Постарше был Мошков, который действительно был представителем партийной организации. Но в принципе по большому счету началось это, может быть, скажем, довоенная подготовка или партийная подготовка повлияла на них, но партийная организация, она была законспирирована очень здорово, какая-то расстановка сил, чтобы вообще не было, сказать нельзя, чтобы она была вдохновляющей единственное, как у нас тогда писали, тоже нельзя об этом сказать. Но она была.
В. Рыжков ― Теперь вот эти обученные ребята, которые имели опыт и боевую подготовку.
О. Одноколенко ― Это уже установленный в принципе список штаба Молодой гвардии. Виктор Третьякевич - Ворошиловская школа, радист-диверсант.
В. Рыжков ― Это еще до войны он получил?
О. Одноколенко ― Он в 42-м году вместе с Василием Левашовым и Любовью Шевцовой проходил это дело. Олег Кошевой вступил в комсомол за два месяца до того, как в принципе начались эти дела. Иван Земнухов, очень хороший парень, это школьник действительно. Он секретарь комитета комсомола школы был, очень активный. Ульяна Громова – понятно. Сергей Тюленин не имеет никакого отношения. Любовь Шевцова – радистка-диверсантка, работала. Иван Туркенич – офицер, кадровый офицер. Василий Левашов – та же Ворошиловградская школа.
В. Рыжков ― То есть, больше половины штаба – люди все-таки с подготовкой?
О. Одноколенко ― Естественно. Поэтому возникли вопросы в отношении и Олега Кошевого, его руководства, и еще многих-многих вещей. А для меня эта ситуация была практически, можно сказать, в какой-то степени трагической и очень неприятной. Значит, где-то в году 83-м уже решался вопрос меня убирать из академии и забирать в «Красную звезду». Главный редактор вызывает и говорит: в городе Петродворце один из членов штаба Молодой гвардии живет себе поживает. Поезжай туда. Я приезжаю – Василий Левашов действительно. Разговариваем – командир центральной группы всего этого дела. Его в списках не было никогда практически штаба Молодой гвардии. Как, что, почему?
Он рассказывает очень просто. Окончил Ворошиловградскую школу (или Луганскую теперь) вместе с братом Сергеем Левашовым, который действительно проходит по роману Фадеева. Их сбросили торжественно. Любовь Шевцову, по-моему, в Луганске оставили, она там занималась…
В. Рыжков ― Сбросили на парашютах?
О. Одноколенко ― На парашютах с «Ли-2» сбросили. И два варианта он мне рассказал. Один вариант, во-первых, что их разбросало действительно точно. А он рассказывал мне, что в принципе когда они приземлялись, колонна шла немецкая. То есть, не совсем удачно. Ну, и не сразу, а потом через некоторое время их отряд зажали в каком-то подсолнечном поле, они отбивались, радиостанцию взорвали. Куда делся брат – он не знает. Пошел в Краснодон, и там встретил своего брата. Два брата, которые занимались в этой школе. Вот таким образом оказался Левашов. Левашов тогда первым мне сказал о том, что, в принципе, есть книжные герои… то есть, это раньше было немножко известно – есть книжные герои, а есть не книжные герои, вот которые действительно организовывали.
Туркенич – офицер, все остальные имели военную подготовку. Так что, говорить, что просто совсем уж были дети, взяли оружие в руки и начали вести активную подпольную деятельность, это нельзя. Самородок в этом отношении это, конечно, Сергей Тюленин. Это все говорят. Просто самородок.
В. Рыжков ― Без подготовки.
О. Одноколенко ― Ну, ворошиловские стрелки, они были практически все – военная начальная школьная подготовка.
В. Рыжков ― Ну, да.
О. Одноколенко ― Здесь все было железно.
В. Дымарский ― А как местная оккупационная администрация на это реагировала? Там же полицаи, немцы. Ловили – не ловили? Понимали, что у них есть организация под боком?
В. Рыжков ― У меня даже есть более общий вопрос: 130 человек для маленького городка – это очень много. Как им удавалось конспирироваться? Как никто не сдал, не проболтался, не выдал себя?
О. Одноколенко ― Да никак.
В. Рыжков ― Как это вообще могло быть? Или просто был бардак такой военный?
О. Одноколенко ― Давайте я вернусь а Левашову и скажу еще пару слов.
В. Рыжков ― Да. Вот что он рассказывал?
О. Одноколенко ― Он рассказывал, как все это было, что, в принципе, да, они пытались как-то наладить какие-то конспиративные вещи, все это было придумано в какой-то степени, была какая-то инициатива. Но дело вот в чем заключалось. Когда вышла эта публикация через некоторое время…
В. Рыжков ― Имеется в виду «Молодая гвардия»?
О. Одноколенко ― Нет, вот то, что я написал про нового члена штаба Молодой гвардии, значит, 4 боевых ордена, еще там что-то, в 65-м году Ковпак ему лично вручил медаль Партизана Отечественной войны второй степени.
И тут возникает, письмо из ЦК приходит. Написала его Валерия Давыдовна Борц: все было не так, все было по-другому. И, самое главное – я сначала не знал, что там было написано – она написала, что в принципе предателем Молодой гвардии был Василий Левашов, брат Сергея Левашова. Я этого не знал, я письма этого не видел, только видел отголоски, персонально для меня это было ссылкой куда-то в дальние края без партийного билета, без ничего, и редакция тоже страдала достаточно сильно. Поэтому надо было как-то отбиваться. Вместе с этими вещами пришло приглашение от Валерии Давыдовны с ней встретиться. Я уже не помню, в какой последовательности все это происходило. По-моему, я сначала пошел к ней.
Там был еще такой актер Иванов, который сыграл Олега Кошевого в кино. Ничего не могу сказать – человек воевал, трижды ранен, между прочим. И когда он вступал в партию в 40-е годы, в принципе, рекомендацию ему написала бабушка Кошевого за то, что: он так сыграл роль моего внука, безусловно, достоин партии.
Но дело потом произошло вот в чем. У этого человека – он, в принципе, слился с этим образом, и в жизни он был тоже Олегом Кошевым – в такси, в ресторане и так далее. Плюс – отдельно потом, если будут вопросы – расскажу о роли Валерии Давыдовны в этой истории. И она тоже была, в принципе, во-первых, она одна из первых получила Орден Красной Звезды, она не входила в штаб Молодой Гвардии. Но вот эта постоянная борьба, и потом я узнал, что из-за Третьякевича, из-за Туркенича вот эта вот борьба: с одной стороны, мать Кошевого, Валерия Давыдовна, и актер, который сыграл Кошевого, и другая часть – Арутюнянц, Радик Юркин, это не просто бой, это смертельный бой.
В. Рыжков ― Смертельный бой за то, чтобы назвать того, кто выдал?
О. Одноколенко ― Нет, смертельный бой по тому, кто был героем Молодой гвардии. Валерия Давыдовна считала, что вот она одна из героинь Молодой гвардии, плюс Олег Кошевой, Сергей Тюленин, всенепременно, никаких вопросов нет. А Третьякевич – предатель. И там еще один интересный эпизод есть уже с Хрущевым по этому поводу.
Она мне рассказала нормально. Знаете, дело было такое, вот сестры Иванцовы, тоже молодогвардейцы, которые выжили, они застали, видели братьев Левашовых. Сергей Левашов был казнен – брошен в шурф 5-й шахты. И два брата разговаривали, и кто-то говорит: дайте братьям поговорить. И вдруг выясняется, что после войны возвращается Василий Левашов с орденами и медалями, комсорг полка уже после того, как был пулеметчиком. То есть, за два года войны 4 боевых ордена – это здорово все-таки – начиная с Днепра. И вся эта каша заварилась в такой интерпретации.
А вторая вещь – это было явление ЦК ВЛКСМ. Я только тогда понял, что потом Поляков, который написал «ЧП районного масштаба», прав – это были джентльмены, это были девушки с модельной внешностью. Я очень поразился. Я думал, что ЦК ВЛКСМ выглядит как-то иначе. Вот они раскрылись, эти вещи, им было уже до этого… ну, они так устали от этой борьбы до невозможности.
Начнем с того, что о том, что Третьякевич был комиссаром Молодой гвардии, а не Кошевой, то, что Левашов был одним из руководителей и создателей Молодой гвардии, это было известно уже в 46-47-м году. Мало того, это было известно даже в 43-м году. И два человека, которые попытались это сказать, например, брат Третьякевича, который был комиссаром партизанского отряда и одним из партийных руководителей, кстати, за то, что он пытался поднять этот вопрос, он получил…
В. Рыжков ― Олег, вот объясните, то, что уже в 43-46 году было ясно, кто был кто, а легенда пошла по-другой колее, это как объяснить? Это просто случайное совпадение обстоятельств, это злая воля, чья-то интрига, или что?
О. Одноколенко ― После выхода романа…
В. Рыжков ― Это какой год, напомните?
О. Одноколенко ― Это 48-й, по-моему.
В. Рыжков ― То есть, по горячим следам.
О. Одноколенко ― Это года через 2 или 3 это было. Сестра Тюленина Сергея пишет письмо Сталину: дорогой Иосиф Виссарионович, вдохновитель и организатор наших побед, как же так получилось? Приехал Фадеев, начал разговаривать, разговаривал только с Кошевой. А что там Кошевой? Они говорят, что все встречи были в семье Кошевого. Ничего подобного, они приходили к Третьякевичу, Радику Юркину, Арутюнянцу. Дядя Кошевого говорил, что у них все происходило, сводки записывались Информбюро. А как это могло происходить, если там был немецкий штаб? И вообще, были такие вещи, когда Ирина Николаевна Кошевая просто гоняла этих ребят, которые там собирались. У них была хорошая квартира, и там тоже бывали немцы. То есть, этого быть никогда не могло. Потом она пишет, когда все это пошло, то есть, надо было уходить, уже был разгром организации, мы с братом пошли через фронт, потом Сергей Тюленин же повел разведку в район Краснодона, был ранен, и уже когда разведку разгромили, пошел в дом и был схвачен. Соседка его выдала. И тогда знаменитый палач Иван Морозов, палач Молодой гвардии известный, он ему руки крутил и, собственно говоря, тащил его.
Олег Кошевой – ну, она неправа, конечно, там пошел в тыл так далее и тому подобное. Это был первый намек, что Олег Кошевой мог выдать Молодую гвардию.
И потом началось следствие, разбирались – это очень такая длинная история – что якобы отдельная связь была у Олега Кошевого, назывались две фамилии, потом один якобы считался организатором партизанского движения в звании генерал-майора. Ни одна из комиссий ничего не нашла, ни одного человека. Но еще надо сказать, что все-таки на Третьякевича показал один из следователей полиции, это был оговор. Потом это выяснилось через несколько лет. Просто был оговор, зачем – не знаю. Человек погиб очень честно и очень достойно.
В. Рыжков ― Просто незаслуженно.
О. Одноколенко ― Не то что незаслуженно, это историческая подлость.
В. Дымарский ― А вот эти три девушки, которые были объявлены…
О. Одноколенко ― Ну, одна Лядская. Очень интересная судьба.
В. Дымарский ― Тоже наговор?
О. Одноколенко ― Да. Она приглянулась местным полицаям, они просто ее туда утащили в комендатуру и так далее. Мать ее выкупила за бутылку самогона. Она ничего не говорила, ни одна, ни вторая. И Полянская в принципе ничего не говорила. Потом все получили сроки. Приличные сроки, клеймо и так далее.
В. Рыжков ― Был оговор.
О. Одноколенко ― Да, Лядская говорит, например, так, что когда вышло следствие по горячим следам еще в 43-м году, следователь НКВД дал ей лист бумаги, она на нем расписалась. Это девочка была, в принципе. После этого пошли показания. Вот уже в 60-е годы, я не помню точно, короче, есть решение и позже даже до 90-го года, есть решение официальное реабилитированы и так далее.
Полянская например – брат Полянской погиб точно так же в Краснодоне, он не получил ничего, и до сих пор ничего не получил, потому что считалось, что Полянская, она кого-то предала. Один раз ее видели где-то на пересылке в ГУЛАГе, но она никого не предала.
Вообще, пострадали не только эти люди, не только те, которых казнили и так далее, здесь разговора нет. Потому что то, что сделали с молодогвардейцами – отрезанные руки, ноги и все остальное – это просто… в принципе, ИГИЛ отдыхает. Это ужасные нечеловеческие вещи. Я не знаю, как это можно делать.
В. Дымарский ― И это реально было.
В. Рыжков ― Это делали немцы, или это делали наши?
О. Одноколенко ― Это делала полиция.
В. Рыжков ― Но полиция же из местных людей, из краснодонцев.
О. Одноколенко ― Да. Делали немцы, но в основном полицаи. Вот одного называют Морозов.
В. Рыжков ― Который палач?
О. Одноколенко ― Да. Он жил то ли в одном доме, то ли рядом были квартиры с Сергеем Левашовым, двоюродным братом Василия Левашова. Родная сестра этого Сергея успела предупредить Василия, и он ушел. А брата не успела. Они были ровесниками, и вот этот ровесник Сергея Левашова мучил, убивал и водил. Вот разные судьбы. Одна война.
В. Дымарский ― А какова судьба Морозова?
О. Одноколенко ― Расстреляли.
В. Дымарский ― Он не ушел?
О. Одноколенко ― Нет.
В. Рыжков ― Прятался?
О. Одноколенко ― Он ушел, прятался, жил в Одесской области в каком-то совхозе. Кстати, под Дебальцево, известное нам по нынешним временам, там воевал с Красной армией и так далее, его нашли и расстреляли.
В. Дымарский ― Мы сейчас прервемся, завершая первую часть нашего рассказа о многих неизвестных фактах, связанных с Молодой гвардией, подпольной организацией, и после короткого выпуска новостей продолжим программу «Цена Победы».
В. Дымарский ― Еще раз добрый вечер, программа «Цена Победы», Владимир Рыжков, Виталий Дымарский. Напоминаю, журналист «Независимой газеты» Олег Одноколенко у нас сегодня в гостях и рассказывает он о своих исследованиях и расследованиях истории подпольной организации «Молодой гвардии».
В. Рыжков ― Да, я хочу начать нашу вторую часть нашего рассказа про Молодую гвардию с ключевого вопроса: кто предал? Вот расскажите, Олег, на сегодняшний день можете ли вы с уверенностью сказать, кто конкретно и как предал Молодую гвардию.
О. Одноколенко ― Да.
В. Дымарский ― Инициативно, или просто поймали…
В. Рыжков ― Или под пытками?
О. Одноколенко ― Первый человек, который мне сказал, что это была случайность, это был Василий Иванович Левашов. Но до этого существовало несколько версий.
В. Дымарский ― Это тот человек…
О. Одноколенко ― Да, да, после публикации он стал…
В. Рыжков ― Из штаба Молодой гвардии.
О. Одноколенко ― Валерия Давыдовна потом рассказывала этот же эпизод в другой немножко интерпретации, ссылаясь на других людей. Но я говорю, это злоба была, это была взаимная ненависть.
В. Рыжков ― Борьба за историю.
В. Дымарский ― За место в истории.
О. Одноколенко ― И артист к этому делу еще был причастен. Вот он уже каким боком…
В. Рыжков ― Вот расскажите про предательство, как вы сейчас видите эту картину.
О. Одноколенко ― Он сказал, что это было случайно. Считалось, что Третьякевич не выдержал пытки и стал сдавать.
В. Рыжков ― Третьякевич, который был комиссаром?
О. Одноколенко ― Комиссаром реально, да.
В. Дымарский ― А как его поймали, кто-то сдал?
О. Одноколенко ― Сейчас все расскажу. Это было начало, первые числа 43-го года, январь.
В. Рыжков ― Наши уже наступали.
О. Одноколенко ― Говорили, что Геннадий Почепцов, отчим его был директором шахты какой-то там, и он что-то проболтался отчиму, и отчим говорит: напиши. И вот на имя директора шахты, видимо, на имя своего отчима – я не видел этот документ, но знаю из других документов – он написал, назвал какие-то имена.
В. Рыжков ― Не под пытками.
О. Одноколенко ― Не под пытками. Это было якобы в декабре 42-го года, перед самым Новым годом. На самом деле все было очень просто. У Третьякевича собрался штаб, какая-то инициативная группа Молодой гвардии, в том числе там была и Валерия Давыдовна Борц. И они решили – приехала машина, немцы привезли подарки к Новому году, они решили эту машину грабануть, так можно назвать. Не очень хорошее слово, наверное. Что и было произведено.
В. Дымарский ― Экс.
О. Одноколенко ― Да, в какой-то степени это был экс. Это подарки были для немцев, там, понятно, такая чувствительная вещь. Разгружала, кстати, Валерия Давыдовна, она была в кузове, выбрасывала…
В. Рыжков ― Сама лично?
О. Одноколенко ― Сама лично. Упал один из ящиков, и что-то рассыпалось. Короче, и тут пацан стоит. И они, чтобы он замолчал, дали ему пачку сигарет или две пачки, я уже не знаю сколько, и спокойно себе ушли. Немцы, конечно, были в ярости, полицаев этих бедных пинали ногами – да что ж такое – срывают праздник! И Морозов, кстати, один из инициативников, они какой-то режим стали устанавливать в городе, стали носиться по этому городу и на рынке поймали этого пацана с сигаретами.
В. Рыжков ― А тот пришел продать.
О. Одноколенко ― Да. И он назвал Третьякевича и назвал Ивана Земнухова.
В. Дымарский ― А он их знал поименно?
В. Рыжков ― Ну, город маленький. Школьник, соседи его.
В. Дымарский ― Сдал, кого знал.
О. Одноколенко ― И их взяли. Как только они узнали, тут же моментально взяли двух, среди которых был Третьякевич. Иван Земнухов решил, что можно решить этот вопрос просто, он пошел в комендатуру, говорит: да, вот, все нормально, хорошо – и его тоже замели моментально. Анна Сопова пришла выручать Третьякевича, и она была четвертой, кто попал туда.
В. Рыжков ― То есть, шли выручать, а сами попадали.
О. Одноколенко ― Да, ну, по наивности. Мы же имеем дело с детьми по большому счету. Они пошли туда, и все это полилось.
И вот теперь точно роль Почепцова. Не было в декабре никакого письма. Письмо было написано где-то в начале января. Действительно, они поговорили с отчимом и решили, что каким-то образом этот вопрос надо прикрыть. И он тогда по инициативе назвал несколько имен. Все остальное уже было делом…
В. Дымарский ― Он уже знал, что взято было…
О. Одноколенко ― Конечно, конечно, так оно все и было. И все из этого полилось.
В. Рыжков ― Для точности, можем ли мы сказать, что изначально никто не предавал, что стечение обстоятельств, просто прокололись на двух пачках сигарет?
О. Одноколенко ― Прокололись, да.
В. Рыжков ― А потом уже потянули за ниточку и стали…
О. Одноколенко ― Полевая жандармерия – это дело очень серьезное. А вторая вещь пошла так. Немцы думали, что это приходят партизаны из лесу и здесь бедокурят. А потом выяснилось – молодежная организация.
В. Рыжков ― В самом городе.
О. Одноколенко ― Да. Сразу взяли Лютикова. А Лютиков вроде партизанил еще в годы гражданской войны, был коммунистом, вроде бы лояльный, работал в дирекционе у немцев, они это каким-то образом ценили. Но они моментально и его взяли, и всех людей, которые были, например, освобождены с его подачи, там эти два клуба работали, там в основном все были молодогвардейцы, которые работали, кого они освободили по своим бумагам от работ в Германии. То есть, это была уже чисто техническая работа.
Потом, вторая вещь. Есть немецкие свидетельства о том, что, может быть, кто-то во время пыток и так далее все-таки что-то сказал. Пытки были нечеловеческие… вырезанные груди, там, глаза выколотые, губы вырезанные…
В. Дымарский ― Сколько арестовали в общей сложности?
О. Одноколенко ― 71.
В. Дымарский ― 71 человек – все погибли?
О. Одноколенко ― Да.
В. Рыжков ― Олег, возникает вопрос. Когда уже пошли первые аресты, не было у ребятишек мысли скрыться, убежать из города?
О. Одноколенко ― Так уходили же.
В. Рыжков ― А сколько людей ушло, сколько спаслись?
О. Одноколенко ― Трудно мне сказать, потому что постоянно число людей, которые выбрались, оно меняется. Ну, несколько десятков.
В. Дымарский ― Если всего – 131…
О. Одноколенко ― По-разному – более активные, менее активные. Там были некоторые молодогвардейцы, которые еще ничего сделать не успели, по большому счету. Некоторых немцы даже выпустили. Но что такое выпустили? Вот, например, свидетельство, с кем имели дело немцы, полицаи скорее. Значит – 11 лет, сестра Борц. Чтобы из нее что-то получить, ее подвешивали на проводе, она висела, падала, ее опять приводили в чувство. Значит, немцы полицаям сказали: кто это такая? – Да, это сиротка. – Отпустите ее, чего… 11 лет!
В. Рыжков ― Зверствовали именно наши соотечественники.
О. Одноколенко ― Конечно. 11 лет!
В. Дымарский ― Зверствовали наши соотечественники, но при попустительстве немцев.
О. Одноколенко ― Конечно.
В. Рыжков ― Ну, естественно. Я их вовсе не выгораживаю. Я просто уточняю. Еще такой вопрос. Штабисты, сколько их было – человек 10, 9?
О. Одноколенко ― Ну, да, 8. Поначалу было 5.
В. Рыжков ― Их всех схватили, или кто-то ушел?
О. Одноколенко ― Нет, Левашов ушел, ушел Туркенич. Кстати, в 43-м году в августе он давал показания, и он первый раз сказал, что, ребята, Олег Кошевой – человек, там… но он был рядовым членом организации, а вообще-то был Третьякевич. В 43-м году. Дважды Туркенича представляли к званию Героя Советского Союза, это был 43-й год, и потом посмертно в 44-м году – он в боях за Польшу погиб. И ни разу не получил. Он был ранен, попал в плен и 3 или 4 дня провел в плену, сбежал, оказался в Краснодоне. Он получил уже постфактум, это был уже шестой награжденный, ставший Героем Советского Союза.
В. Дымарский ― А пятерка была награждена фактически по материалам книги Фадеева?
О. Одноколенко ― Да, фактически.
В. Дымарский ― Это Кошевой, Громова…
О. Одноколенко ― … Сергей Тюленин, Любовь Шевцова и Иван Земнухов.
В. Рыжков ― А справедливо было бы всему штабу дать, вот то, что мы сейчас обсуждаем, 9 человек.
О. Одноколенко ― Вы знаете, я вот сколько разговаривал с Левашовым, у меня не сложилось впечатления, что он горит большим желанием, для него не было это самоцелью. Вот Третьякевич, чтобы восстановить истину – это да. Потом спрашивали, например, у Радика Юркина, у Арутюнянца, почему они в 47-48-м годах по горячим следам говорили, что Кошевой был комиссаром Молодой гвардии.
В. Рыжков ― И как они объясняли?
О. Одноколенко ― Они говорили, что иначе нельзя было. Это было решение партии и правительства. Назначили, уже написали, сделали – и не будем это трогать.
В. Рыжков ― Как с панфиловцами.
В. Дымарский ― Есть такая аналогия…
В. Рыжков ― Она устоялась и нельзя подрывать легенду.
О. Одноколенко: В 56 ― м году, когда попытались реабилитировать Третьякевича, вышло то, что я говорил, от ЦК ВЛКСМ, Шелепина целая бумага, где четко написано, что данными не подтверждается активная роль Олега Кошевого. До этого большую роль сыграла в принципе книга матери Олега Кошевого Ирины Николаевны Кошевой «Повесть о сыне». И еще масса-масса разных вещей, она была пограмотней всех остальных, по большому счету только с ней разговаривал Фадеев.
Сестра Тюленина говорит о том, что он пришел ко мне и сказал: вы живете в Шанхае – а что такое китайский Шанхай – и больше ничего не сказал. Сестра Тюленина, которая вместе с ним переходила фронт. Почему так было, я не знаю.
И все это было достаточно доказательно сделано, и там уже говорилось о негативной роли луганского обкома партии, который разыгрывал всю эту историю с коммунистическими вещами. И вторая вещь была уже в 65-м году, была межведомственная комиссия Института Марксизма-Ленинизма занималась этим вопросом. И там впервые было сказано, что временное комсомольское удостоверение, там стояла подпись: комиссар партизанского отряда Кашук, то есть, псевдоним Кошевого. Это давно было известно. А на самом деле это было подтерто, а фамилия стояла Славин, это псевдоним Третьякевича.
И в 65-м, по-моему, году сразу после 9 мая, уже 11 мая, Хрущев собрал у себя молодогвардейцев и Фадеева и первый раз начал говорить о том, что, ребята, ну, может быть, Третьякевич, так далее и тому подобное… Понимаете, надо каким-то образом… Они все восстали. Так, по крайней мере, свидетельствовала Валерия Давыдовна Борц. Да как так, мы давали клятву до последнего и так далее. Он в принципе не предатель, так что… но он не выдержал пыток. Задавали вопрос: а могли бы вы выдержать эти пытки? Ответ был такой: не знаю – приблизительно. И якобы в этот момент, когда это все происходило, подскочил Фадеев и назвал Хрущева троцкистом, вообще отступником от веры, идеи и так далее. Кстати, через два дня после этого вопрос был закрыт, так замят был. И через несколько дней после этого Фадеев застрелился.
В. Дымарский ― Прямо в лицо сказал про троцкиста?
О. Одноколенко ― Если верить…
В. Рыжков ― Такой был срыв эмоциональный.
О. Одноколенко ― Да, если верить Валерии Давыдовне Борц. Она говорит, что была такая встреча. Я проверял – встреча действительно, похоже, такая была.
После этого Третьякевич получил, по-моему, орден Отечественной войны.
В. Рыжков ― Посмертно.
О. Одноколенко ― Посмертно, естественно. Больше никаких наград Третьякевич, настоящий комиссар Молодой гвардии, не получал. Вообще надо учесть, что, в принципе, Олегу Кошевому было всего лишь 16 лет. Эти ребята были постарше, имели какой-то опыт, имели какое-то влияние.
И еще один интересный момент. Я спрашивал Левашова… мы разговаривали просто, он говорит: ты знаешь, кто мне вручал временное комсомольское удостоверение вместо того, которое я оставил, когда меня выбрасывали на задание? Я говорю: кто? – Олег Кошевой. Я говорю: как? А потом, под номером 1, у Левашова было временное комсомольское удостоверение Молодой гвардии под номером 1. А как? Зайди в клуб Ленина, клуб Ленина и клуб Горького – все были молодогвардейцы. Вот мы благодаря Лютикову. Заходит, тот его в уголок отводит, достает, говорит: вот вручить тебе вместо этого, подпись Кашук.
Вот две истории, они параллельно существуют, разобраться в них чрезвычайно сложно по большому счету. Но можно, наверное. Выясняется, что Олег Кошевой, по всей видимости, насколько я могу судить, был человеком достаточно энергичным и амбициозным. Он считал, что надо создавать партизанский отряд и уходить. И группа «Молот», там же ведь несколько групп – там «Молот», «Серп и молот», из этого всего создалась Молодая гвардия. И в какой-то определенный момент он пытался создать какую-то свою отдельную группу и, может быть, там даже занять лидирующую роль, но это все уже в сослагательном наклонении.
В. Рыжков ― Олег, а вот мне сейчас пришло в голову, как-то мы все привыкли: Молодая гвардия, Молодая гвардия… А кто название придумал организации?
О. Одноколенко ― Сергей Тюленин.
В. Рыжков ― Какая у него была ассоциация? Почему Молодая гвардия?
О. Одноколенко ― Не знаю. Вот все вспоминают…
В. Рыжков ― Очень сильное название, очень мощное. Оно не просто хорошее, оно мощное.
О. Одноколенко ― Красивое. Над этим мог бы работать целый отдел ЦК.
В. Рыжков ― Абсолютно!
В. Дымарский ― Это то, что сейчас называется брендирование.
В. Рыжков ― А тут какие-то школьники.
В. Дымарский ― Здесь у меня в связи с этим, может быть, и вопрос. Хотя не по поводу названия, а по поводу организации скорее. Вот ты, Олег, сейчас говорил, что Кошевой говорил о партизанском отряде.
О. Одноколенко ― Да.
В. Дымарский ― Ну, в общем-то, известно, что все партизанское движение во время войны, оно же не было самостийным.
О. Одноколенко ― Да, естественно.
В. Дымарский ― Оно все курировалось НКВД.
О. Одноколенко: 4 ― е управление возглавлял, как ни парадоксально, Судоплатов. В принципе, еще был партизанский штаб.
В. Дымарский ― Пономаренко, да. Но НКВД все время свой контроль над партизанским движением, над штабом Пономаренко пытался все время как бы сохранять. Я к тому, что здесь были какие-то следы НКВД?
О. Одноколенко ― При организации?
В. Дымарский ― Да.
О. Одноколенко ― Никаких абсолютно не было.
В. Дымарский ― Или это реально какая-то такая снизу?..
О. Одноколенко ― Это снизу. Вот то, что они собрались. Во-первых, пришли люди, которые – Туркенич из плена вернулся, то есть, Третьякевич, Левашов, которые оказались, ну, группа их разгромлена, разбита…
В. Рыжков ― Диверсанты профессиональные.
О. Одноколенко ― Ну, за несколько месяцев, можно считать…
В. Рыжков ― Тем не менее, во время войны можно считать.
Наверное, можно. Они образовались, каким-то образом собрались и пошли. НКВД потом это дело – я не умаляю роль дивизии Дзержинского, дело рук Судоплатова, человек известный в этом направлении. Но в данном случае это все происходило немножечко без них. Они сами выстраивали…
В. Рыжков ― Еще один вопрос мне буквально не дает покоя. Ведь разгром организации – январь 1943 года.
О. Одноколенко ― Да.
В. Рыжков ― Красная армия наступает, она уже не так далеко. Видимо, исход уже был более-менее понятен, что Краснодон освободят.
О. Одноколенко ― Да.
В. Рыжков ― Откуда такая зверская жестокость по отношению к этим ребятишкам? Это может найти себе какое-то психологическое, политическое, военное объяснение?
О. Одноколенко ― Скажу больше. Олега Кошевого, Любовь Шевцову, Ульяну Громову – Гремучий лес называется эта местность – они их не сбрасывали в шахту, это отдельно. Их расстреляли за 5 дней до того, как в это место пришла Красная армия.
В. Рыжков ― Как вы объясняете эту немыслимую жестокость? Это что такое было? Это акт отчаяния со стороны полицаев, это что вообще? Они что, не отдавали себе отчета, что вот сейчас придет Красная армия, их же первых за это все?.. Или вы не можете это объяснить?
О. Одноколенко ― С человеческой позиции это непонятно. Есть какая-то вещь, но есть раненые, есть враг, который захвачен в плен. Левашов вспоминает, что когда он еще работал в разведгруппе, они взяли кого-то в плен, получили информацию, и потом добили его ножом. Это он вспоминает. Но это немножко другое, чем пытать детей, сажать на раскаленную плиту… ну, это…
В. Рыжков ― А молодогвардейцы в тех акциях, которые они…
В. Дымарский ― Они убивали?
В. Рыжков ― Они зверствовали или нет?
О. Одноколенко ― Нет, нет.
В. Дымарский ― А убивали?
О. Одноколенко ― Убивали.
В. Рыжков ― Но не зверствовали.
О. Одноколенко ― Были какие-то эпизоды.
В. Дымарский ― У них было оружие?
О. Одноколенко ― У них оружия было очень много – они его собирали. Фронт прокатился – оружия было достаточно. Они даже в домах хранили пулеметные ленты и взрывчатка была. У Тюленина было много. Там был склад трофейного оружия, и вот Тюленин с группой еще пробрался, они там набрали достаточно. То есть, им было чем воевать. Эта организация была вооружена. Потому что, ну, вопросов никаких нет.
В. Рыжков ― Вот это зверство, которое было осуществлено по отношению к ним, могло быть отголоском гражданской войны, когда красные точно так же зверски к казакам относились?
О. Одноколенко ― Ну, и казаки, в принципе, тоже никого не жалели.
В. Рыжков ― Ну, да, там с двух сторон было.
О. Одноколенко ― Могло быть.
В. Рыжков ― То есть, там был внутренний раскол между белыми и красными…
О. Одноколенко ― Я понимаю, но с детьми воевать таким образом…
В. Рыжков ― Об этом и речь! С 16-летними, с 17-летними ребятишками. Это же были их же соседи.
О. Одноколенко ― Да. Мало того, этот Морозов, когда он проводил Левашова Сергея в комендатуру, там мать просила передать табак, он не передал. А жена его, когда мать Сергея Левашова просила передать теплые вещи – прошел слух о том, что их переводят куда-то в другой город в тюрьму в связи с наступлением – он сказал: не волнуйся, ему уже не холодно. Это женщины, это соседи, которые прожили, как минимум, после гражданской войны 20 лет вместе. Народ и война – это, конечно, огромнейшая проблема. Это невероятная вещь. И все равно я не могу объяснить это зверство. Не могу.
Кстати, вели себя по-разному люди. Вот удивительно, судя по материалам процесса, во-первых, защищались, Морозов защищался, там еще несколько фамилий есть предателей, что их вспоминать. Кто-то – Почепцов, например, упал на колени. Все остальные молча совершенно безучастно смотрели на это. Понимаете, потому и возникла совершенно другая проза, совершенно другая война. Я ничего не могу сказать о Юрии Бондареве, о «Батальоны просят огня», или «Горячем снеге». Появился Василь Быков, появилась «Проверка на дорогах». Она разная. И герои, подлость, убийство, страх…
В. Рыжков ― Страшные книги на самом деле.
О. Одноколенко ― Это разные вещи. Те, которые в ГлавПУРе в советское время, значит, там наши разведчики в кино выходили побритые, веселые, застегнутые на все пуговицы. Кто один хотя бы раз побывал хотя бы два дня на войне, он видит, что это такое. Какие там побритые, вообще что там вообще за жизнь. Можно вывезти куда-то в чистое поле…
В. Рыжков ― Олег, мы уже постепенно приближаемся к завершению нашего разговора, я вот что еще хочу спросить. Как вы думаете, остались ли какие-то документы, свидетельства, которые еще нам неизвестны?
В. Дымарский ― Которые могут пролить дополнительный свет.
В. Рыжков ― Или все, что уже можно, открыто, известно? Я так понимаю, что живых уже никого не осталось?
О. Одноколенко ― Нет, никого нет. Некоторые вещи, которые я знаю, я даже их не называю, потому что говорить об ушедших людях какие-то подробности и детали, я считаю, что это неэтично.
В. Рыжков ― То есть, в живых никого. Что по документам? Можем ли мы рассчитывать, что где-то хранится секретная папка, которая нам раскроет окончательно все тайны?
О. Одноколенко ― Кто его знает? Вот последние такие большие масштабные поиски всего этого дела проводили в Украине, я уже говорил, межведомственная комиссия в 93-м году. У них была конкретная задача. Когда они набирали свою историю, надо было как-то формировать. Прошел слух о том, что Молодая гвардия – это националистическая организация.
В. Рыжков ― Украинская?
О. Одноколенко ― Да. Эта комиссия, надо сказать, честно изучила все эти вопросы и написала, что ничего подобного нет, что вот таких подпольных молодежных организаций, вообще подполья националистического как-то не завелось. Ну, и в 92-м году, если помните, памятник молодогвардейцам, Олегу Кошевому, были порушены. Восстановлены ли они сейчас, я не знаю. Но в школах Фадеева даже сейчас не изучают.
В. Рыжков ― Сейчас нет в программе Фадеева, все уже?
О. Одноколенко ― Да, по идее, нет.
В. Дымарский ― У меня последний вопрос. У меня все время в голове это крутилось, один раз сегодня было озвучено. Вот эта вот параллель с панфиловцами. Но я имею в виду другое. Это вообще вот такого рода миф, твое мнение: во-первых, нужно ли их развенчивать, такого рода мифы, что с ними вообще делать, если мы знаем, что это миф?
О. Одноколенко ― Ну, здесь так, не я первый, скажем так. Я уже сказал, и Володя говорил, я считаю, что бороться с легендами очень сложно.
В. Дымарский ― Но нужно ли?
В. Рыжков ― Можно я скажу свое мнение? Вот есть Третьякевич – однозначно герой, однозначно комиссар, не получивший звезду Героя, при том, что он однозначно герой и совершил подвиг. Вот такой миф надо развенчивать, вот таким людям надо отдавать должное?
В. Рыжков ― С моей точки зрения, обязательно нужно отдавать должное, потому что иначе память великолепного мужественного героического человека не…
В. Дымарский ― С другой стороны, я прошу прощения, среди панфиловцев оказался предатель, который получил Героя Советского Союза.
О. Одноколенко ― Он там не один. Там история непростая. А здесь оклеветали: Третьякевич – предатель, а партийные сволочи, скажем так…
В. Рыжков ― Здесь-то надо восстановить справедливость.
О. Одноколенко ― Они для того чтобы свой этот… они ничего не сделали для человека. Вот что в принципе для этих людей…
В. Рыжков ― Поэтому для восстановления имени наших героев, подлинных героев, надо развенчивать легенды в этой части. Вот моя позиция. Потому что иначе реальный герой так и останется человеком, про которого никто не будет знать. Вот моя позиция. Я думаю, что Олег согласен со мной.
О. Одноколенко ― Да, согласен.
В. Дымарский ― Спасибо.
В. Рыжков ― Спасибо большое!
В. Дымарский ― Спасибо Олегу Одноколенко.
О. Одноколенко ― Спасибо вам.
В. Дымарский ― Это была программа «Цена Победы», до встречи через неделю!