Подвиг геракла очистка авгиевых конюшен. Авгиевы конюшни

Весело пировал Геракл во дворце Эврисфея, а молва о его удивительных подвигах катилась из царства в царство, из города в город, до самого края земли. Люди и боги везде прославляли героя. Но чем больше они говорили о нем, тем сильнее завидовал ему Эврисфей. Злой царек видел, что сыну Зевса любой подвиг по силам. Мало того, он чувствовал, как презирает могучий слуга своего трусливого хозяина. И он окончательно решил извести Геракла непосильной работой.

Мрачный и злой, Эврисфей целыми днями шагал из угла в угол, придумывая, куда бы послать героя, как бы его опозорить перед всеми людьми. Каждую ночь Эврисфей выпивал по целой чаше снотворного зелья, чтобы поскорее увидеть во сне коварную Геру.

Но богиня сама не могла ничего придумать, и царю Эврисфею вместо нее снились разные глупые сны. От этого он просыпался еще злей, чем был вечером, и с утра начинал колотить своим посохом всех придворных.

Все, кто сидел на пиру, уговаривали Геракла отказаться от глупой затеи, считая, что он обязательно проиграет, но могучий герой принял вызов царя.

Чуть только забрезжило утро, он взял лопату, попросил у рабов топор и пошел через город в лес, который рос в долине между двух рек. Пока он шел по улицам, люди высовывались из дверей домов, из-за колонн храмов и, давясь от смеха, показывали на него пальцами. Но герой не обращал внимания на них. Вломившись в самую чащу леса, он стал рубить и валить деревья одно за другим. К полудню весь лес был срублен. Одни только свежие пни торчали из мха.

Кончив рубку, Геракл свалил толстые бревна в кучу, обхватил их руками и понес на берег Пенея. Там он бросил их в воду, закидал землей и камнями и совсем запрудил реку. Потом он устроил плотину и на Алфее.

Весь город сбежался смотреть на работу Геракла. Видя, как он таскает тяжелые бревна, веселые горожане перестали смеяться. Они покачивали головами, не понимая, зачем Гераклу понадобились плотины, и говорили, что знаменитый герой, вероятно, сошел с ума.

Солнце уже садилось, когда Геракл достроил обе плотины.

Он закричал пастухам, чтобы те поскорее выгнали всех быков вон из стойл и как можно шире открыли ворота. Потом Геракл спокойно уселся на берегу и стал смотреть, как бурные воды обеих рек, прибывая с каждой минутой, поднимались до самого верха плотины. Вода бурлила и клокотала, стараясь прогнать тяжелые бревна. Между тем Авгий пришел поглядеть, что успел сделать Геракл за день. Увидев плотины, царь только пожал плечами, и все согласились, что Геракл, очевидно, и впрямь безумец: ведь солнце уже садилось, а он еще и не думал приниматься за чистку стойл. Но как только солнце коснулось земли, реки хлынули через плотины. Воды их с ревом слились в один могучий поток и затопили долину, посредине которой возвышался Авгиев хлев. Крутясь и пенясь, поток ворвался в ворота грязных конюшен и, прежде чем люди успели опомниться, смыл весь навоз и вынес его через вторые ворота в широкое поле. То самое дело, которое люди не сумели бы сделать и в год, реки сделали в полчаса. Стойла царя Авгия были очищены.

Тогда Геракл разрушил плотины и, успокоив бурлящие воды, вернул потоки в прежние русла. Вода убыла. Поляна сейчас же просохла, и Авгий, а с ним и весь народ увидели сквозь широко открытые ворота столь чисто вымытые стойла, точно сами быки вылизали их своими шершавыми языками.

По всей стране покатилась весть об этом подвиге Геракла. Слепые певцы пели о нем, сидя в пыли на припеке у городских ворот. Матери рассказывали про него дочерям, а отцы - сыновьям. Но сердце самого героя было неспокойно. Ведь кровь убитых им детей все еще тревожила его совесть. Шесть великих дел выполнили его мощные руки. Много раз глядел он в глаза смерти. Но всегда легче совершить плохой поступок, чем потом загладить свою вину. Об этом нельзя никогда забывать.

Нужно было совершить еще немало подвигов, прежде чем Геракл мог получить желанное прощение. Надо было торопиться. Великий герой не хотел состариться и умереть, не выполнив назначенного ему, богами урока.

Вот почему он не стал пререкаться с жадным скрягой Авгием, когда тот отказался заплатить ему за очистку стойл.

Радуйся, о царь скупцов!- с презрением сказал герой Авгию. - Нет у меня времени сейчас настаивать на моей правде. Но берегись того дня, когда я совершу свой двенадцатый подвиг. Тогда я вернусь сюда, и ты пожалеешь о своем обмане...

Сказав это, он удалился из Элиды и пошел назад к Эврисф
ею. А люди с тех пор и до наших дней, когда хотят рассказать о каком-нибудь грязном и беспорядочном месте, говорят:

Это настоящие Авгиевы конюшни.

Шестой подвиг. Геракл очищает Авгиевы конюшни.

Несказанно богат был царь Элиды Авгий. Бесчисленные стада его быков и овец и табуны коней паслись в плодородной долине реки Алфея. Триста коней с ногами белыми, как снег, было у него, двести - красных, как медь; двенадцать коней были все белые, как лебеди, а у одного из них блестела во лбу звезда.

Так много было у Авгия скота, что слуги не успевали чистить хлева и конюшни, и за много лет в них накопилось навоза до самых крыш.

Царь Еврисфей, желая удружить Авгию и унизить Геракла, послал героя чистить Авгиевы конюшни.

Геракл явился в Элиду и сказал Авгию:

Если ты отдашь мне десятую часть своих коней, я очищу конюшни в один день.

Авгий засмеялся: он думал, что их вовсе нельзя очистить. Поэтому царь сказал Гераклу:

Я отдам тебе десятую часть моих коней, если ты в один день очистишь мои конюшни.

Тогда Геракл потребовал, чтобы ему дали лопату, и Авгий, усмехаясь, велел принести её герою.

Долго же тебе придётся работать этой лопатой! - сказал он.

Один только день, - сказал Геракл и пошёл на берег Алфея.

Полдня он усердно работал лопатой. Земля взлетала из-под неё и ложилась высоким валом. Геракл запрудил русло реки и отвёл её прямо в царские конюшни. Воды Алфея стремительно потекли через них, унося с собой навоз, стойла, кормушки, даже ветхие стены.

Опершись на лопату, Геракл смотрел, как проворно работала река, и только иногда приходил ей на помощь. К заходу солнца конюшни были очищены.

Не взыщи, царь, - сказал Геракл, - я очистил твои конюшни не только от навоза, но и от всего, что было ветхо и давно сгнило. Я сделал больше, чем обещал. Теперь ты отдай мне обещанное.

Но жадный Авгий заспорил, стал браниться и отказался отдать Гераклу коней. Тогда Геракл пришёл в ярость, вступил в бой с Авгием и убил его в поединке.

К одному из двенадцати дел Геркулеса, требовавших (необыкновенной) геркулесовской силы, принадлежит очищение конюшен Авгия, царя Элиды, много лет бывших в пренебрежении. Чтобы произвесть эту работу, Геркулес провел через эти конюшни две реки и вычистил их в один день (Большой толково-фразеологический словарь (1904 г.)).

Согласно древнегреческой легенде, Авгий (царь племени эпеев в Элиде), был страстным любителем лошадей. У него было около трех тысяч коней. Однако стойла, в которых содержались лошади, никто не чистил в течение тридцати лет, и они по самую кровлю заросли навозом. Когда на службу к царю Авгию поступил Геракл (у римлян он именовался Геркулесом), то царь ему и поручил очистить конюшни. Геракл придумал хитроумный способ очистки конюшен. Он отвел в ворота конюшен русло реки Алфея (перегородив реку плотиной), и поток воды за сутки вымыл оттуда всю грязь. По договоренности с Авгием, Геракл должен был получить за это в награду десятую часть его стада, но Авгий не отдал обещанного, и между ними разгорелась война.

Очистка Гераклом авгиевых конюшен считается шестым из двенадцати подвигов Геракла.

"Кaждoe yтpo cкpoмнo, в кaкoм-тo cepoм пaльтишкe, этoт пpизeмиcтый чeлoвeк oбxoдил вce зaкoyлки aвгиeвыx cтoйл нaшeгo cтapoгo, зaпyщeннoгo здaния, и вeздe нaчинaлиcь peмoнты и yлyчшeния"

Стимфальские птицы были последним порождением чудовищ в Пелопонесе, а так как власть Эврисфея дальше пределов Пелопонеса не распространялась, Геракл решил, что его служба царю окончена.

Но могучая сила Геракла не позволяла ему жить в праздности. Он жаждал подвигов и даже обрадовался, когда к нему явился Копрей.

"Эврисфей,- сказал глашатай,- повелевает тебе за один день очистить от навоза конюшни элидского царя Авгия".

"Тебе бы он лучше поручил это дело, - проворчал Иолай,- у тебя, кстати, и имя подходящее".

"Нельзя оскорблять глашатая,- строго оборвал его Геракл.- Не думаю, чтобы Эврисфей хотел только оскорбить меня, заставив убирать навоз. Тут скрывается что-то другое. Увидим".

Авгий действительно владел несметными табунами прекрасных лошадей. Они паслись в плодородной долине реки Алфей, и конюшни, годами не чистившиеся, были полны навоза.

Пришел Геракл в Элиду и сказал Авгию: "Если ты отдашь мне десятую часть своих коней, я очищу конюшни в один день".

Засмеялся Авгий: он думал, что конюшни вовсе нельзя очистить. "Десятая часть моих табунов твоя, Геракл, - согласился Авгий, - но если завтра утром все конюшни будут чистыми".

Геракл потребовал, чтобы ему дали лопату, и Авгий велел принести ее герою. "Долго же тебе придется работать этой лопатой!" - сказал он. "Только один день",- ответил Геракл и пошел на берег Алфея.

Полдня усердно работал Геракл лопатой. Он запрудил русло реки и отвел ее воды прямо в царские конюшни. Стремительный поток Алфея уже к вечеру унес весь навоз из конюшен, а вместе с навозом и стойла, и кормушки, и даже ветхие стены.

"Не взыщи, царь, - сказал Геракл, - я очистил твои конюшни не только от навоза, но и от всего, что давно сгнило. Я сделал больше, чем обещал. Теперь ты отдай мне обещанное".

Жаден был Авгий, не хотелось ему отдавать своих коней. Повелел он двум своим племянникам напасть на Геракла из засады и убить его. Да разве могли двое простых смертных справиться с сыном Зевса! И засада, устроенная ими, не помогла, - пали племянники Авгия от руки Геракла.

Велико было возмущение Геракла коварством элидского царя. "Нельзя, карая орудие преступления, оставлять безнаказанным виновника,- подумал Геракл.- Пусть знают люди, что призвание мое в очищении земли от всякого беззакония и в зверином, и в человеческом образе".

Разогнав дворцовую стражу, Геракл в честном поединке убил Авгия. Жители Элиды стали просить победителя занять трон Авгия и стать их царем. Но Геракл с негодованием отверг эту просьбу. "Я сразил Авгия, - сказал он, - не для того, чтобы завладеть его царством. Есть сын Авгия, ни в чем не провинившийся перед богами. Пусть он правит вами. Я же, прежде чем уйду, хочу принести благодарственную жертву Зевсу Олимпийскому и учредить в его честь игры. Пусть отныне и до скончания веков каждые четыре года атлеты со всей Эллады собираются здесь на состязания. И пусть, пока идут Олимпийские игры, мир царит на земле".

«Эврисфей,- сказал глашатай,- повелевает тебе за один день очистить от навоза конюшни элидского царя Авгия».

«Тебе бы он лучше поручил это дело, - проворчал Иолай,- у тебя, кстати, и имя подходящее».

«Нельзя оскорблять глашатая,- строго оборвал его Геракл.- Не думаю, чтобы Эврисфей хотел только оскорбить меня, заставив убирать навоз. Тут скрывается что-то другое. Увидим».

Пришел Геракл в Элиду и сказал Авгию: «Если ты отдашь мне десятую часть своих коней, я очищу конюшни в один день».

Засмеялся Авгий: он думал, что конюшни вовсе нельзя очистить. «Десятая часть моих табунов твоя, Геракл, - согласился Авгий, - но если завтра утром все конюшни будут чистыми».

Геракл потребовал, чтобы ему дали лопату, и Авгий велел принести ее герою. «Долго же тебе придется работать этой лопатой!» - сказал он. «Только один день»,- ответил Геракл и пошел на берег Алфея.

«Не взыщи, царь, - сказал Геракл, - я очистил твои конюшни не только от навоза, но и от всего, что давно сгнило. Я сделал больше, чем обещал. Теперь ты отдай мне обещанное».

Велико было возмущение Геракла коварством элидского царя. «Нельзя, карая орудие преступления, оставлять безнаказанным виновника,- подумал Геракл.- Пусть знают люди, что призвание мое в очищении земли от всякого беззакония и в зверином, и в человеческом образе».

Разогнав дворцовую стражу, Геракл в честном поединке убил Авгия. Жители Элиды стали просить победителя занять трон Авгия и стать их царем. Но Геракл с негодованием отверг эту просьбу. «Я сразил Авгия, - сказал он, - не для того, чтобы завладеть его царством. Есть сын Авгия, ни в чем не провинившийся перед богами. Пусть он правит вами. Я же, прежде чем уйду, хочу принести благодарственную жертву Зевсу Олимпийскому и учредить в его честь игры. Пусть отныне и до скончания веков каждые четыре года атлеты со всей Эллады собираются здесь на состязания. И пусть, пока идут Олимпийские игры, мир царит на земле».